Неточные совпадения
Приезд князя, восторженное состояние княжны Людмилы Васильевны после первого свиданья с Сергеем Сергеевичем подействовали, как мы видели,
на нервную систему Татьяны Берестовой: она
озлобилась на княжну и
на княгиню и, естественно, старалась придать своим мыслям другое направление.
— Послушай, ты, кажется, рехнулся?.. С какой стати ты полезешь объясняться?.. Оскорбителен был тон, — да, но ты прими во внимание, сколько тысяч рукописей ему приходится перечитывать; поневоле человек
озлобится на нашего брата, неудачников. На его месте ты, вероятно, стал бы кусаться…
Утром завернула к Брагиным Марфа Петровна, и все дело объяснилось. Хотя Пазухины были и не в ладах с Брагиными из-за своего неудачного сватовства, но Марфа Петровна потихоньку забегала покалякать к Татьяне Власьевне. Через пять минут старуха узнала наконец, что такое сделалось с Аришей и откуда дул ветер. Марфа Петровна в таком виде рассказала все, что даже Татьяна Власьевна
озлобилась на свою родню.
Меня приняли, сначала хорошо, это совершенная правда, но потом, когда увидали, что я не могу не презирать их, знаете, в этих незаметных мелких отношениях, увидали, что я человек совершенно другой, стоящий гораздо выше их, они
озлобились на меня и стали отплачивать мне разными мелкими унижениями.
«Диспутант мой
озлобился на меня, — продолжает Исмайлов. — Я предвидел, что добра не выйдет, и брал предосторожности. Мне удалось убедить генерала, что полковник — вольтерьянец, но не удалось вырвать из-под его влияния генеральского сына».
Неточные совпадения
— Плетет кружева, вяжет чулки… А как хорошо она относится к людям! Ведь это целое богатство — сохранить до глубокой старости такое теплое чувство и стать выше обстоятельств. Всякий другой
на ее месте давно бы потерял голову,
озлобился, начал бы жаловаться
на все и
на всех. Если бы эту женщину готовили не специально для богатой, праздной жизни, она принесла бы много пользы и себе и другим.
Ух, как скучно! пустынь, солнце да лиман, и опять заснешь, а оно, это течение с поветрием, опять в душу лезет и кричит: «Иван! пойдем, брат Иван!» Даже выругаешься, скажешь: «Да покажись же ты, лихо тебя возьми, кто ты такой, что меня так зовешь?» И вот я так раз
озлобился и сижу да гляжу вполсна за лиман, и оттоль как облачко легкое поднялось и плывет, и прямо
на меня, думаю: тпру, куда ты, благое, еще вымочишь!
— Отсюда, — говорил дьякон, — было все начало болезням моим. Потому что я тогда не стерпел и
озлобился, а отец протопоп Савелий начал своею политикой еще более уничтожать меня и довел даже до ярости. Я свирепел, а он меня, как медведя
на рогатину, сажал
на эту политику, пока я даже осатаневать стал.
Молоденький чиновник Черепнин, тот самый, о котором рассказывала Вершина, что он подсматривал в окно, начал было, когда Вершина овдовела, ухаживать за нею. Вершина не прочь была бы выйти замуж второй раз, но Черепнин казался ей слишком ничтожным. Черепнин
озлобился. Он с радостью поддался
на уговоры Володина вымазать дегтем ворота у Вершиной.
Все равно Гордей Евстратыч не послушает никого, а только еще пуще
озлобится на беззащитную сноху.