— Почти… Разница во времени смерти была на
одни сутки. Старик в полном отчаянии, конечно, не может видеть строенного им дома для тех, кто теперь в маленьких сосновых домиках лежит на Смоленском кладбище.
Неточные совпадения
Сэр Ганбюри Вильямс торжествовал. Но торжество это продолжалось только
сутки. На другой день от самого Бестужева он узнал, что Россия присоединилась к конвенции, заключенной в Марселе между Австрией и Францией. Союз с Англией делался, таким образом,
одной пустой формальностью. Бестужев уже не в силах был бороться с ежедневно усиливавшейся партией Шуваловых.
Императрица медлила, ожидала зимнего пути, в январе выпал снег, и весь двор в трое
суток прибыл из Москвы в Петербург. Императрица, вступив на крыльцо адмиральского дома, навсегда утвердила его дворцом русской столицы. Несмотря на сделанные пристройки, адмиральские палаты не могли доставить всех удобств, каких требовал двор императрицы. Крытые гонтом, тесные, они не заключали в себе ни
одной порядочной залы, где бы прилично можно было поместить императорский трон.
Как это он прополз… змей подлый! — мерещится ей. Да она и сама хороша! с утра не догадалась распорядиться, чтобы не принимали… Господи! Да что такое случилось? Бывало и в старину, что девушки влюблялись, но все-таки… А тут в
одни сутки точно варом дылду сварило! Все было тихо, благородно, и вдруг…
Случается и то, что вдруг везде появится множество вальдшнепов, и в
одни сутки все пропадут; последнее обстоятельство считается верным признаком скорого наступления постоянной зимы, что и справедливо, но временное выпадение даже большого снега, не сопровождаемое морозом, вальдшнепы выдерживают без вреда и часто не только дождутся времени, когда снег растает, но и после него остаются долго.
Неточные совпадения
В заключение по три часа в
сутки маршировал на дворе градоначальнического дома
один, без товарищей, произнося самому себе командные возгласы и сам себя подвергая дисциплинарным взысканиям и даже шпицрутенам («причем бичевал себя не притворно, как предшественник его, Грустилов, а по точному разуму законов», — прибавляет летописец).
Герои наши видели много бумаги, и черновой и белой, наклонившиеся головы, широкие затылки, фраки, сертуки губернского покроя и даже просто какую-то светло-серую куртку, отделившуюся весьма резко, которая, своротив голову набок и положив ее почти на самую бумагу, выписывала бойко и замашисто какой-нибудь протокол об оттяганье земли или описке имения, захваченного каким-нибудь мирным помещиком, покойно доживающим век свой под судом, нажившим себе и детей и внуков под его покровом, да слышались урывками короткие выражения, произносимые хриплым голосом: «Одолжите, Федосей Федосеевич, дельце за № 368!» — «Вы всегда куда-нибудь затаскаете пробку с казенной чернильницы!» Иногда голос более величавый, без сомнения
одного из начальников, раздавался повелительно: «На, перепиши! а не то снимут сапоги и просидишь ты у меня шесть
суток не евши».
Одной лишь милости притом мы просим, // Чтоб
суток через пять // Он умер бы опять.
«Все в
одном положении, — отвечал Савельич со вздохом, — все без памяти, вот уже пятые
сутки».
(Библ.)] а об устрицах говорила не иначе, как с содроганием; любила покушать — и строго постилась; спала десять часов в
сутки — и не ложилась вовсе, если у Василия Ивановича заболевала голова; не прочла ни
одной книги, кроме «Алексиса, или Хижины в лесу», [«Алексис, или Хижина в лесу» — сентиментально-нравоучительный роман французского писателя Дюкре-Дюминиля (1761–1819).