Землемер заснул, а Николай Герасимович вышел пройтись перед сном
по парку и саду, что, как мы уже говорили, он делал каждую ночь.
Неточные совпадения
Вокруг замка,
по склону довольно крутого берега, был раскинут тенистый, очень обширный
парк, облегавший замок со всех сторон, так что, подъезжая к нему ближе, въезжаешь в самый
парк и едешь в продолжение четверти часа
по широкой шоссированной дороге, ведущей прямо к главному фасаду замка, выходящему на большой усыпанный песком двор.
Поэтому в письме он умолял Лили о свидании наедине, а для этого самым удобным местом,
по его мнению, была ее комната. Для того же, чтобы избежать новых шуточек со стороны наших приятелей и особенно приятельниц, Николай Герасимович предлагал ей проникнуть в ее комнату, находившуюся в первом этаже, через окно из
парка.
Осторожно вышел Савин из комнаты, на цыпочках спустился вниз
по лестнице и вышел через террасу в
парк.
Дни были заняты производством межевания и лишь
по ночам, когда землемер, умаявшись работой, засыпал как убитый, Николай Герасимович мог остаться один со своими думами и обыкновенно шел в
парк.
В получасовом расстоянии от города,
по дороге в Версаль и в четверти часа ходьбы от станции железной дороги Мадлен наняла хорошенький старинный домик в тенистом уголке большого
парка, среди которого возвышался огромный, давно не обитаемый замок.
«Что наделал этот Обломов! О, ему надо дать урок, чтоб этого вперед не было! Попрошу ma tante [тетушку (фр.).] отказать ему от дома: он не должен забываться… Как он смел!» — думала она, идя
по парку; глаза ее горели…
Мари, ребенок и Павел пошли
по парку, но прошли они недалеко и уселись на скамеечке. Ребенок стал у ног матери. Павлу и Мари, видимо, хотелось поговорить между собой.
Неточные совпадения
Краса и гордость русская, // Белели церкви Божии //
По горкам,
по холмам, // И с ними в славе спорили // Дворянские дома. // Дома с оранжереями, // С китайскими беседками // И с английскими
парками; // На каждом флаг играл, // Играл-манил приветливо, // Гостеприимство русское // И ласку обещал. // Французу не привидится // Во сне, какие праздники, // Не день, не два —
по месяцу // Мы задавали тут. // Свои индейки жирные, // Свои наливки сочные, // Свои актеры, музыка, // Прислуги — целый полк!
— Я тоже не могла уснуть, — начала она рассказывать. — Я никогда не слышала такой мертвой тишины. Ночью
по саду ходила женщина из флигеля, вся в белом, заломив руки за голову. Потом вышла в сад Вера Петровна, тоже в белом, и они долго стояли на одном месте… как
Парки.
Служитель нагнулся, понатужился и, сдвинув кресло, покатил его. Самгин вышел за ворота
парка, у ворот, как два столба, стояли полицейские в пыльных, выгоревших на солнце шинелях.
По улице деревянного городка бежал ветер, взметая пыль, встряхивая деревья; под забором сидели и лежали солдаты, человек десять, на тумбе сидел унтер-офицер, держа в зубах карандаш, и смотрел в небо, там летала стая белых голубей.
Самгин встал и пошел
по дорожке в глубину
парка, думая, что вот ради таких людей идеалисты, романтики годы сидели в тюрьмах, шли в ссылку, в каторгу, на смерть…
Тишина стала плотней, и долго не слышно было ни звука, — потом в
парке кто-то тяжко зашлепал
по луже.