Неточные совпадения
«Помни, что дозволение свободно обращаться с собой порождает пренебрежение; берегись этого. Приучайся к естественной вежливости, избегая людей, любящих блистать остроумием, по большей части это люди извращенных
нравов. Будь сурова с мужчинами и говори с ними немного, а когда они станут с тобой заговаривать, отвечай на похвалы их скромным молчанием… Когда будешь в придворных собраниях и если случится, что тебя обступят старики,
показывай вид, что хочешь поцеловать у них руку, но
своей не давай».
Неточные совпадения
Он был высок ростом, необыкновенно широк в плечах, довольно толст и в то же время очень строен; грудь выдавалась у него вперед колесом, как говорится;
нрав имел он горячий и веселый; нередко
показывал он
свою богатырскую силу, играя двухпудовыми гирями, как легкими шариками.
— Вы говорите, — начал он наконец, обращаясь к Вихрову и придавая мыслящее выражение
своему лицу, — что все это пишете затем, чтобы исправить
нравы; но позвольте вас спросить, начну в этом случае примером; заведу ли я на улицах чистоту и порядок, если стану всю грязь, которая у меня дома, выносить и
показывать всем публично?
— Что же теперь добрые люди скажут? Вот сердечный твой сынок старший, Павлуша нелюдимый, знать, более тебе по
нраву пришелся! Тебе нужды нет, что он день-деньской шатается, да с нечистыми знается. Нет же ему моего материнского благословения! От рук он отбился, уж и церковь Божию ни во что ставит! Али его совесть зазрит, что он туда ноги не
показывает? Али его нечистые закляли? Али сила небесная не пущает недостойного в обитель
свою? Намедни он… — вопила старуха.
Герцог Антон, несмотря на
свой трусливый
нрав, попытался было
показать свое значение, но был за это, по распоряжению регента, подвергнут домашнему аресту с угрозой испробовать рук грозного тогда начальника Тайной канцелярии Ушакова. Пошли доносы и пытки за каждое малейшее слово, неприятное регенту, спесь и наглость которого достигли чудовищных размеров. Он громко, не стесняясь, стал говорить о
своем намерении выслать из России «Брауншвейгскую фамилию».
— Что же теперь добрые люди скажут? Вот сердечный твой сынок старший, Павлуша нелюдимый, знать более тебе по
нраву пришелся! Тебе нужды нет, что он день-деньской шатается, да с нечистыми знается. Нет же ему моего материнского благословения! От рук он отбился, уж и церковь Божию ни во что ставит! Или его совесть заела, что он туда ногу не
показывает? Или его нечистые заколдовали? Или сила небесная не пускает недостойного в обитель
свою? Намедни он, — вопила старуха.