Началась дикая расправа над телами: толпа тешилась, рубя их на куски, и любовалась зрелищем, как эти
окровавленные куски прыгали под саблями и топорами.
Началась дикая расправа над их телами: толпа тешилась, рубя их на куски, и любовалась зрелищем, как эти
окровавленные куски прыгали под саблями и топорами.
Неточные совпадения
Но я также любил смотреть, как охотник, подбежав к ястребу, став на колени и осторожно наклонясь над ним, обмяв кругом траву и оправив его распущенные крылья, начнет бережно отнимать у него перепелку; как потом полакомит ястреба оторванной головкой и снова пойдет за новой добычей; я любил смотреть, как охотник кормит своего ловца, как ястреб щиплет перья и пух, который пристает к его
окровавленному носу, и как он отряхает, чистит его об рукавицу охотника; как ястреб сначала жадно глотает большие
куски мяса и даже небольшие кости и, наконец, набивает свой зоб в целый кулак величиною.
После этого под рукой сопротивление прекратилось, и щипцы выскочили изо рта с зажатым
окровавленным и белым предметом в них. Тут у меня екнуло сердце, потому что предмет этот превышал по объему всякий зуб, хотя бы даже и солдатский коренной. Вначале я ничего не понял, но потом чуть не зарыдал: в щипцах, правда, торчал и зуб с длиннейшими корнями, но на зубе висел огромный
кусок ярко-белой неровной кости.
Бывали примеры, что если волки ходят на приваду стаей и один из них попадет в капкан, то все другие бросаются на него, разрывают в
куски и даже съедают, так что на большом утолоченном и
окровавленном пространстве снега останется только лапа в капкане да клочки кожи и шерсти; это особенно случается около святок, когда наступает известное время течки.
Все лицо его представляло собою большой
кусок окровавленного, разодранного в клочья мяса.
С Лермонтовым я познакомился рано. Одиннадцати — двенадцати лет я знал наизусть большие
куски из «Хаджи-Абрека», «Измаил-Бея» и «Мцыри». В «Хаджи-Абреке» очень дивила меня несообразительность людская. Хаджи-Абрек, чтоб отомстить Бей-Булату за своего брата, убил возлюбленную Бей-Булата, Лейлу, и сам ускакал в горы. Через год в горах нашли два
окровавленные трупа, крепко сцепившиеся друг с другом и уже разложившиеся.