Всю ночь Аггей Никитич придумывал, как ему вывернуться из затруднительного положения, в которое он поставлен был любопытством пани Вибель, и в итоге решился переговорить о том, не прямо, конечно, но издалека с старым аптекарем, придя к которому, на этот раз застал его сидящим в кабинете и, видимо, предвкушавшим приятную для себя беседу. Увидев
вошедшего гостя, Вибель немедля же предложил ему сигару, но Аггей Никитич, прежде чем закурить ее, спросил:
— Очень рад, Сергей Степаныч, что вы урвали время отобедать у меня! — сказал князь, догадавшийся по походке, кто к нему вошел в кабинет, а затем, назвав Крапчика, он сказал и фамилию вновь
вошедшего гостя, который оказался бывшим гроссмейстером одной из самых значительных лож, существовавших в оно время в Петербурге.
Неточные совпадения
Адриан с ужасом узнал в них людей, погребенных его стараниями, и в
госте, с ним вместе
вошедшем, бригадира, похороненного во время проливного дождя.
Успеху дела способствовало всего более показание дворника, что он видел вчера ввечеру Парфена Семеновича с
гостем,
вошедших с крыльца и как бы потихоньку.
Гости встали и вежливо поклонились
вошедшим.
Размышления эти мои, однако же, были скоро разрешены самою сею загадочною особой,
вошедшею в мою зальцу с преизящною благопристойностью, которая всегда мне столь нравится. Прежде всего
гость попросил моего благословения, а затем, шаркнув своею чрезвычайно маленькою ножкой по полу и отступив с поклоном два шага назад, проговорил:
Романею подали;
гости придвинулись поближе к запорожцу, который, выпив за здоровье молодых, принялся рассказывать всякую всячину: о басурманской вере персиян, об Араратской горе, о степях непроходимых, о золотом песке, о медовых реках, о слонах и верблюдах; мешал правду с небылицами и до того занял хозяина и
гостей своими рассказами, что никто не заметил
вошедшего слугу, который, переговоря с работницею Марфою, подошел к Кирше и, поклонясь ему ласково, объявил, что его требуют на боярский двор.