Неточные совпадения
Она не утаила того, что отвезла княжну к Баратовой и,
узнав, что княжна Александра дома, а следовательно, княжна
Варвара не рискует остаться с женихом наедине, отправилась по своим делам. Когда же она вернулась, то все было окончено.
Княжне
Варваре Ивановне Прозоровской шел в то время семнадцатый год. Она была тем распускающимся бутоном, который пленяет взор своею свежестью и наполняет окружающую атмосферу тонким благоуханием, обонять которое составляет неизъяснимое наслаждение. Он имеет особенно притягательную силу для поживших людей, к которым, как мы
знаем, принадлежал и князь Баратов.
Совместная жизнь, несмотря на бдительный надзор Эрнестины Ивановны, давала возможность князю Баратову и княжне
Варваре хотя и редко, но уединяться. Не
знали они, впрочем, что кроме старой гувернантки за ними наблюдали еще два зорких, горящих ревностью глаза. Эти глаза были глаза Капочки.
В первую минуту княжна всецело поверила словам Капочки, что она любила ее покойного жениха — князя Владимира Баратова. Этой верой объясняются и сказанные ею слова, когда она
узнала о смерти Капочки: «Так и должно было быть, они там опять будут вместе», а также и то, что княжна
Варвара настояла, чтобы покойницу похоронили как можно ближе к могиле князя Баратова. Вера в эти последние слова покойной требовала со стороны княжны
Варвары больших нравственных усилий.
Громадного усилия воли стоило Сигизмунду Нарцисовичу сохранить спокойное и бесстрастное выражение лица под неподвижно-пытливым взглядом княжны
Варвары, когда она произнесла последнюю фразу. Быть может, это была простая случайность, или же покойная Капочка в предсмертной агонии сделалась ясновидящей и открыла княжне
Варваре тайну, которую не
знала при жизни. Быть может, наконец, она подслушала? Но тогда зачем она сама приняла ядовитые пилюли?
Последняя между тем, как мы
знаем, обратилась к Богу. Годичный траур давал ей возможность, не вызывая светских толков, прервать всякую связь с обществом и посещать только московские монастыри и соборы. Изредка она навещала бывшую невесту своего брата. Она чувствовала себя перед ней виноватой и ласками, даже не оскорбляющими самолюбия княжны
Варвары подарками — этими маленькими доказательствами дружбы — старалась загладить свою вину.
Княжна Александра Яковлевна отнеслась к этому разговору, как мы
знаем, несколько иначе. Тотчас же по отъезде княжны
Варвары она позвала свою горничную Стешу. Это была вертлявая брюнетка лет двадцати двух, уже около четырех лет, по окончании учения в одном из лучших модных магазинов, состоявшая при княжне Александре Яковлевне в должности камеристки.
— А Полю, горничную княжны
Варвары,
знаешь? — продолжала княжна.
Княжна
Варвара Ивановна, как мы
знаем, почти с малолетства не
знала над собой власти и была домашним деспотом, а потому привыкла к свободе и подчинение было для нее новинкой, имеющей свою привлекательность неизведанного.
Александр Васильевич Суворов был, таким образом, желательным для Кржижановского претендентом на руку так сильно нравящейся ему княжны
Варвары Ивановны. Потому-то он с такой готовностью предложил князю Ивану Андреевичу свое посредничество в этом деле, обещая употребить для этого все свое красноречие и нравственное влияние. Он
знал заранее, что почва была подготовлена и что ему не будет особого труда уговорить княжну
Варвару принять предложение «знаменитого» Суворова.
По ее высокой фигуре, исхудавшим чертам лица и глубоко впавшим в орбиты глазам в ней с трудом можно было
узнать бывшую московскую красавицу княжну
Варвару Ивановну Прозоровскую, впоследствии супругу покойного Суворова.
Образ пана Кржижановского до последнего времени оставался если не любимым, то симпатичным
Варваре Ивановне, хотя уже лет десять как она рассталась с ним, даже не
знала, где он находится. Это случилось вскоре после смерти ее отца, князя Ивана Андреевича Прозоровского. Она осталась одна, получив маленькое наследство, с ограниченными средствами к жизни.
Как только Передонов ушел играть на биллиарде, Варвара поехала к Грушиной. Долго они толковали и, наконец, решили поправить дело вторым письмом.
Варвара знала, что у Грушиной есть знакомые в Петербурге. При их посредстве не трудно переслать туда и обратно письмо, которое изготовят здесь.
Неточные совпадения
Содержание было то самое, как он ожидал, но форма была неожиданная и особенно неприятная ему. «Ани очень больна, доктор говорит, что может быть воспаление. Я одна теряю голову. Княжна
Варвара не помощница, а помеха. Я ждала тебя третьего дня, вчера и теперь посылаю
узнать, где ты и что ты? Я сама хотела ехать, но раздумала,
зная, что это будет тебе неприятно. Дай ответ какой-нибудь, чтоб я
знала, что делать».
Но дело в том, ― она, ожидая этого развода здесь, в Москве, где все его и ее
знают, живет три месяца; никуда не выезжает, никого не видает из женщин, кроме Долли, потому что, понимаешь ли, она не хочет, чтобы к ней ездили из милости; эта дура княжна
Варвара ― и та уехала, считая это неприличным.
Княжна
Варвара была тетка ее мужа, и она давно
знала ее и не уважала. Она
знала, что княжна
Варвара всю жизнь свою провела приживалкой у богатых родственников; но то, что она жила теперь у Вронского, у чужого ей человека, оскорбило ее за родню мужа. Анна заметила выражение лица Долли и смутилась, покраснела, выпустила из рук амазонку и спотыкнулась на нее.
Варвара. Ты ее не
знаешь! Она ведь чудная какая-то у нас. От нее все станется! Таких дел наделает, что…