Хотя предначертанный путь жизненной деятельности расстилался перед ним еще очень длинным, очень далеким до цели, но Суворов не мог в то же время не чувствовать сухости
пройденной жизни, некоторого нравственного утомления от чрезмерного однообразия влечений и дел.