— Вот то-то и оно… Этого-то мне допытаться и хочется, а как
приступиться, ума не приложу. С Талечкой говорить без толку не приходится, а, между тем, лучшей для ней партии и желать нечего — человек он хороший, к старшим почтительный, не то что все остальные петербургские блазни, кажись бы в старых девках дочь свою сгноила, чем их на ружейный выстрел к ней подпустила бы. К тому же и рода он хорошего, а со стариком вы приятели.
— Какое дастся! Дьявол — не человек. Не первый раз уже… Летит сломя голову, ямщикам на водку по рублю! Валяй! Лишь бы сзади казаки да исправник не пронюхали да не нагнали. А у нас народ на станках робкий… Да и на кого ни доведись — страшно: с голыми руками не
приступишься. Ну а теперь все-таки люди военные. Можно его и взять.
— Постараемся… Отчего для доброго человека не постараться. Ну, что с вами делать! Хоша и трудновато к нему
приступиться, да жалеючи вас, улучу его в духе и дам вам знать. Вы где живете-то?