Неточные совпадения
Другое указание встречается в любопытном
рассказе французского
историка Биньона о кампаниях 1812–1815 годов. Он говорит, что после занятия Москвы французами, Александр I впал в некоторое уныние. Заметив это, Аракчеев осмелился напомнить ему о здоровье, на что император ответил ему...
В какой мере правдив
рассказ иностранного
историка, решить трудно, хотя он большую часть своих
рассказов основывает на дипломатических документах, но для приведенного нами не указал ссылки.
После всего этого трудно не сказать, что в действительности есть много событий, которые надобно только знать, понять и уметь рассказать, чтоб они в чисто прозаическом
рассказе историка, писателя мемуаров или собирателя анекдотов отличались от настоящих «поэтических произведений» только меньшим объемом, меньшим развитием сцен, описаний и тому подобных подробностей.
Неточные совпадения
— Героем времени постепенно становится толпа, масса, — говорил он среди либеральной буржуазии и, вращаясь в ней, являлся хорошим осведомителем для Спивак. Ее он пытался пугать все более заметным уклоном «здравомыслящих» людей направо,
рассказами об организации «Союза русского народа», в котором председательствовал
историк Козлов, а товарищем его был регент Корвин, рассказывал о работе эсеров среди ремесленников, приказчиков, служащих. Но все это она знала не хуже его и, не пугаясь, говорила:
Благоговейные
рассказы старых лакеев о том, как их вельможные бары травили мелких помещиков, надругались над чужими, женами и невинными девушками, секли на конюшне присланных к ним чиновников, и т. п., —
рассказы военных
историков о величии какого-нибудь Наполеона, бесстрашно жертвовавшего сотнями тысяч людей для забавы своего гения, воспоминания галантных стариков о каком-нибудь Дон-Жуане их времени, который «никому спуску не давал» и умел опозорить всякую девушку и перессорить всякое семейство, — все подобные
рассказы доказывают, что еще и не очень далеко от нас это патриархальное время.
Но в изложении г. Устрялова заметно отчасти стремление выразить известный взгляд; у него нередко попадаются красноречивые громкие фразы, украшающие простую истину событий; заметен даже в некоторых местах выбор фактов, так что иногда
рассказ его вовсе не сообщает того впечатления, — какое сообщается приложенным в конце книги документом, на который тут же и ссылается сам
историк.
Г-н Устрялов свидетельствует, что и в это время Петр «еще не думал о постройке фрегатов и линейных кораблей, вопреки
рассказам позднейших
историков.
Но, чтобы почувствовать и определенно сознать это намерение, Петру недостаточно было, как видно, ни одних
рассказов Лефорта, ни какого-то внезапного, таинственного прозрения, которое хотят приписать ему некоторые
историки.