Другое указание встречается в любопытном рассказе французского историка Биньона о кампаниях 1812–1815 годов. Он говорит, что после занятия Москвы французами, Александр I впал в некоторое уныние. Заметив это, Аракчеев осмелился напомнить ему о здоровье, на что
император ответил ему...
Неточные совпадения
— Государь, —
отвечал Кутузов, — потому-то я и не начинаю, что не на Царицыном лугу. [И. А. Галактионов. «
Император Александр I и его царствование».]
Начиная готовиться к войне, Фридрих-Вильгельм обратился за помощью к другу своему
императору Александру, и когда тот,
отвечая ему, «что не только союзник пребудет верен своему союзнику, но и друг явится в числе многочисленной и отличной армии на помощь своему другу», король объявил Наполеону войну.
Кроме того, он писал ему, что когда он спрашивал императрицу, выражены ли были намерения усопшего
императора на этот счет в завещании или в каком-нибудь рескрипте, то императрица
отвечала, что не знает об этом ничего положительного, но, во всяком случае, советует свестись с цесаревичем.
— Ужасная новость, ваше высочество, —
отвечал Милорадович со слезами на глазах. —
Император умирает! Осталась только слабая надежда.
— Я этого не знал! — откровенно
отвечал великий князь. — Впрочем, если императорский рескрипт и существует, то, мне кажется, никто не знает о нем. Но мы все знаем, что наш законный государь, после
императора Александра — есть мой брат Константин, следовательно, мы исполнили наш долг, дав ему присягу. Пусть то будет, что угодно Богу!
— Должно преклоняться перед судьбами Провидения, —
отвечал он глухим голосом, — небо повелевает, и я против воли повинуюсь: теперь я
император.
Великий князь спросил полковника, знает ли он содержание пакета. Барон Фридерикс
отвечал, что совсем не знает его, но что имеет приказание передать письмо в его руки в случае, если
императора еще нет в Петербурге; он присовокупил, что такая же депеша послана в Варшаву.
— Государь, —
отвечал, поклонившись, молодой человек, — вы наш
император. Но враги ваши, враги императорского правительства, имеют злобные замыслы, я опасаюсь всего — восстания, убийства!..
— После этого вы
отвечаете мне головою за спокойствие столицы, а что до меня, если буду
императором хоть на один час, то покажу, что был того достоин!
— Присягая покойному государю, —
отвечал Гагарин, — мы присягали вместе и тому наследнику, который назначен будет. Теперь мы не имеем ввиду никакого акта, которым он назначал себе наследника: следовательно, долг наш — обратиться к коренному закону 1797 года, а по этому закону, при беспотомственной кончине
императора, престол переходит к старшему после него брату.
Неточные совпадения
— Да нас-то с тобой чем это касается? — засмеялся Иван, — ведь свое-то мы успеем все-таки переговорить, свое-то, для чего мы пришли сюда? Чего ты глядишь с удивлением?
Отвечай: мы для чего здесь сошлись? Чтобы говорить о любви к Катерине Ивановне, о старике и Дмитрии? О загранице? О роковом положении России? Об
императоре Наполеоне? Так ли, для этого ли?
— С удовольствием, —
отвечал государь
император и проследовал в улицу Лафит.
Но виновный был нужен для мести нежного старика, он бросил дела всей империи и прискакал в Грузино. Середь пыток и крови, середь стона и предсмертных криков Аракчеев, повязанный окровавленным платком, снятым с трупа наложницы, писал к Александру чувствительные письма, и Александр
отвечал ему: «Приезжай отдохнуть на груди твоего друга от твоего несчастия». Должно быть, баронет Виллие был прав, что у
императора перед смертью вода разлилась в мозгу.
После речей стали нас вызывать по списку; каждый, выходя перед стол, кланялся
императору, который очень благосклонно вглядывался в нас и
отвечал терпеливо на неловкие наши поклоны.
Он нашелся и
отвечал императору Александру: «Вы меня предупредили, государь, я искал случая принести вашему величеству повинную за Пушкина: он, бедный, в отчаянии; приходил за моим позволением письменно просить княжну, чтоб она великодушно простила ему это неумышленное оскорбление».