Неточные совпадения
Оправдалась она и в данном случае: болезнь Николая Павловича оказалась очень кстати, она помогла скрыть его покушение на свою жизнь от начальства, так как за время ее от незначительного поранения виска не осталось и следа, хотя, как мы знаем из слов Бахметьевой, это не совсем осталось тайной для петербургского общества, и рассказ об этом с разными прикрасами довольно долго циркулировал в гвардейских полках и в великосветских гостиных, но затем о нем
забыли, на сцену выступили другие злобы дня, главная из которых была предстоящая вновь
война с Наполеоном, как бы предугаданная русским обществом и войском ранее, нежели она стала известна правительственным сферам.
Читатель, вероятно, не
забыл, следя за судьбой героев нашего правдивого повествования, что Сергей Дмитриевич Талицкий — этот кузен и злой гений Екатерины Петровны Бахметьевой, так трагически исчезнувшей со сцены нашего романа, считался после
войны 1812 года, по официальной справке, пропавшим без вести.
«Жизнь есть служба! — любил повторять граф. — Великий князь Николай Павлович, — добавлял он по обыкновению, — совершенно разделяет мое мнение. Еще в молодости, после
войны двенадцатого года, раз во время царскосельских маневров он сказал мне замечательные слова, которых я не
забуду пока жив. Я записал их слово в слово и выучил наизусть, как катехизис».
Неточные совпадения
— Вы
забыли о
войне с Москвой, — крикнул кто-то, не видимый из темного угла.
До 1846 г. колония была покойна, то есть
войны не было; но это опять не значило, чтоб не было грабежей. По мере того как кафры
забывали о
войне, они делались все смелее; опять поднялись жалобы с границ. Губернатор созвал главных мирных вождей на совещание о средствах к прекращению зла. Вожди, обнаружив неудовольствие на эти грабежи, объявили, однако же, что они не в состоянии отвратить беспорядков. Тогда в марте 1846 г. открылась опять
война.
Та жизнь, в которую он вступал, — новые места, товарищи,
война, — помогли этому. И чем больше он жил, тем больше
забывал и под конец действительно совсем
забыл.
Однажды я влез на дерево и свистнул им, — они остановились там, где застал их свист, потом сошлись не торопясь и, поглядывая на меня, стали о чем-то тихонько совещаться. Я подумал, что они станут швырять в меня камнями, спустился на землю, набрал камней в карманы, за пазуху и снова влез на дерево, но они уже играли далеко от меня в углу двора и, видимо,
забыли обо мне. Это было грустно, однако мне не захотелось начать
войну первому, а вскоре кто-то крикнул им в форточку окна:
— Но ты
забыл, душа моя, что присоединение Эльзаса и Лотарингии есть результат
войны, что шансы
войны подвержены множеству случайностей! ты
забыл, что случайности эти одинаковы для всех и что таким образом и Чебоксары могут подвергнуться процессу просветления… Опомнись!