Неточные совпадения
Он сознавал, что не мог извинить ей, подобно Кудрину, этого первого дебюта на сцене заурядного житейского
романа; для Андрея Павловича она была просто милая девушка невеста, будущая хорошая
жена, для него же она была божество, луч света, рассекавший окружающий его мрак.
— Что с тобой, Талечка, прости, я не знала, что графу неизвестен наш глупый прошлый
роман… Я думала, что ты, как
жена… рассказала ему и вместе… посмеялась… — деланно взволнованным тоном заговорила она.
С омерзением вспомнил граф ту гнустную сплетню о Зарудине и его
жене, пущенную его врагами и не подтвердившуюся ничем, и с еще большим чувством гадливости припомнилась ему сцена в Грузине, когда Бахметьева своим сорочьим языком — Алексей Андреевич и мысленно назвал его «сорочьим» — рассказала невиннейший девический
роман Натальи Федоровны и, воспользовавшись появившимся у него, мнительного и раздраженного, подозрением, в ту же ночь отдалась ему.
В голове ее носилась во всех подробностях та сцена французского
романа, которую она решила повторить с Семеном Павловичем. Там тоже был доктор и молодая
жена старого барона, которую он держал взаперти.
Неточные совпадения
Анна Андреевна,
жена его, провинциальная кокетка, еще не совсем пожилых лет, воспитанная вполовину на
романах и альбомах, вполовину на хлопотах в своей кладовой и девичьей. Очень любопытна и при случае выказывает тщеславие. Берет иногда власть над мужем потому только, что тот не находится, что отвечать ей; но власть эта распространяется только на мелочи и состоит в выговорах и насмешках. Она четыре раза переодевается в разные платья в продолжение пьесы.
Ей рано нравились
романы; // Они ей заменяли всё; // Она влюблялася в обманы // И Ричардсона и Руссо. // Отец ее был добрый малый, // В прошедшем веке запоздалый; // Но в книгах не видал вреда; // Он, не читая никогда, // Их почитал пустой игрушкой // И не заботился о том, // Какой у дочки тайный том // Дремал до утра под подушкой. //
Жена ж его была сама // От Ричардсона без ума.
Тут был на эпиграммы падкий, // На всё сердитый господин: // На чай хозяйский слишком сладкий, // На плоскость дам, на тон мужчин, // На толки про
роман туманный, // На вензель, двум сестрицам данный, // На ложь журналов, на войну, // На снег и на свою
жену. //……………………………………
Он вспомнил, что в каком-то английском
романе герой, добродушный человек, зная, что
жена изменяет ему, вот так же сидел пред камином, разгребая угли кочергой, и мучился, представляя, как стыдно, неловко будет ему, когда придет
жена, и как трудно будет скрыть от нее, что он все знает, но, когда
жена, счастливая, пришла, он выгнал ее.
— Я спросила у тебя о Валентине вот почему: он добился у
жены развода, у него —
роман с одной девицей, и она уже беременна. От него ли, это — вопрос. Она — тонкая штучка, и вся эта история затеяна с расчетом на дурака. Она — дочь помещика, — был такой шумный человек, Радомыслов: охотник, картежник, гуляка; разорился, кончил самоубийством. Остались две дочери, эдакие, знаешь, «полудевы», по Марселю Прево, или того хуже: «девушки для радостей», — поют, играют, ну и все прочее.