По мере рассказа подруги, Наталья Федоровна постепенно приходила в себя. Это открытие, почти циничное глумление молодой девушки над тем светлым прошлым, которое графиня оберегала от взгляда непосвященных посторонних людей, от прикосновения их грязных рук, как за последнее
время решила она, производило на нее ощущение удара кнутом, и от этой чисто физической боли притуплялась внутренняя нравственная боль, и она нашла в себе силы деланно-равнодушным тоном заметить, когда Бахметьева кончила свой рассказ.
Неточные совпадения
— Простите, я хотела с вами говорить вчера, но вы приехали не один, я не знала, что мне делать, я так растерялась… а между тем,
время не терпит, мне сегодня надо было все выяснить, все
решить.
„Это не к добру, что-нибудь, да над ними стрясется“, —
решила она, платя дань обычному, господствовавшему в то
время суеверию, наряду с занесенным с запада безусловным неверием.
Мнимый Евгений Николаевич Зыбин, въехав в нее и остановившись в гостинице,
решил остаться здесь неопределенное
время, находя ее самым безопасным местом от неприятных и неожиданных встреч с лицами из его прошлого.
Денежные обстоятельства Евгения Николаевича в описываемое нами
время были из очень тонких. Помощь богатой тещи ускользнула от него окончательно со смертью его жены, а потому он вспомнил о нескольких десятках тысяч франков, помещенных во французском банке на воспитание сына, и
решил взять их для поправление своих дел, а сына отдать в один из московских пансионов.
Еще ранее он
решил после визита к Наталье Федоровне заехать в Грузино к графу Алексею Андреевичу, просившего его запискою заехать к нему для личного рассказа о пережитых им днях во
время бунта.
Когда они выбежали из-за траверса на открытую площадку, пули посыпались буквально как град; две ударились в него, но куда и что они сделали, контузили, ранили его, он не имел
времени решить.
Впиваясь в пирог мелкими, острыми зубами, он мурлыкал, как котенок, притопывал в такт левой ногой и в то же
время решал задачу, бросая Фоме короткие фразы:
«Идеал не высоконький!» — сказал сам себе Бегушев и в то же
время решил в своих мыслях, что у Домны Осиповны ни на копейку не было фантазии и что она, по теории Бенеке [Бенеке Фридрих Эдуард (1798–1854) — немецкий философ.], могла идти только до той черты, до которой способен достигать ум, а что за этой линией было, — для нее ничего не существовало.
Неточные совпадения
Какой из этих двух вариантов заслуживает большего доверия —
решить трудно; но справедливость требует сказать, что атрофирование столь важного органа, как голова, едва ли могло совершиться в такое короткое
время.
Оставшись одна, Долли помолилась Богу и легла в постель. Ей всею душой было жалко Анну в то
время, как она говорила с ней; но теперь она не могла себя заставить думать о ней. Воспоминания о доме и детях с особенною, новою для нее прелестью, в каком-то новом сиянии возникали в ее воображении. Этот ее мир показался ей теперь так дорог и мил, что она ни за что не хотела вне его провести лишний день и
решила, что завтра непременно уедет.
Она приехала с намерением пробыть два дня, если поживется. Но вечером же, во
время игры, она
решила, что уедет завтра. Те мучительные материнские заботы, которые она так ненавидела дорогой, теперь, после дня проведенного без них, представлялись ей уже в другом свете и тянули ее к себе.
В то
время, когда обе дамы так удачно и остроумно
решили такое запутанное обстоятельство, вошел в гостиную прокурор с вечно неподвижною своей физиономией, густыми бровями и моргавшим глазом.
Один среди своих владений, // Чтоб только
время проводить, // Сперва задумал наш Евгений // Порядок новый учредить. // В своей глуши мудрец пустынный, // Ярем он барщины старинной // Оброком легким заменил; // И раб судьбу благословил. // Зато в углу своем надулся, // Увидя в этом страшный вред, // Его расчетливый сосед; // Другой лукаво улыбнулся, // И в голос все
решили так, // Что он опаснейший чудак.