Злобным взглядом проводила издали Бахметьева графиню Наталью Федоровну Аракчееву и ее мать Дарью Алексеевну Хомутову, садившихся в экипаж после погребения Мавры Сергеевны, но ни за обедней, ни после нее не подошедших к искусно притворившейся убитой горем дочери покойной, во все
время похорон поддерживаемой ее троюродным братом.
Неточные совпадения
Отсутствие графа даже радовало ее, образовавшаяся между ними за последнее
время с той роковой ночи, когда она выслушала исповедь Настасьи, по день
похорон ее отца, когда она впервые после долгой разлуки увидала Николая Павловича Зарудина, пропасть делала постоянное общение с ним почти невыносимым.
Похороны совершились с необычайною помпою. Для гроба с бренными останками властной экономки было приготовлено место в одном из приделов грузинской церкви, плита с трогательною надписью, выражавшею нежность чувств всесильного графа и его безысходное горе о невозвратимой утрате, должна была на вечные
времена обессмертить память покойной.
Форов был прежалкий: он все
время похорон даже нервно дрожал и сердился, кусал ногти и, не чувствуя слез, кои из глаз его выпрыгивали, до того представлялся грубым и неласковым, что даже не хотел подойти ко гробу и поцеловать жену, и отвечал: „Зачем я стану ее мертвую целовать, когда я ее вволю живую целовал“.
Неточные совпадения
Действительно, перебирая то
время, становится больно, как бывает при воспоминании
похорон, мучительных болезней, операций.
Смерть застигла ее как раз во
время запоя матери. Собрались соседи и с помощью дворовых устроили
похороны. На этот раз к Степаниде Михайловне приставили прислугу и не выпускали ее из спальни, так что неизвестно, поняла ли она что-нибудь, когда мимо ее окон проносили на погост гроб, заключавший в себе останки страстно любимой дочери.
После
похорон некоторое
время во дворе толковали, что ночью видели старого «коморника», как при жизни, хлопотавшим по хозяйству. Это опять была с его стороны странность, потому что прежде он всегда хлопотал по хозяйству днем… Но в то
время, кажется, если бы я встретил старика где-нибудь на дворе, в саду или у конюшни, то, вероятно, не очень бы удивился, а только, пожалуй, спросил бы объяснения его странного и ни с чем несообразного поведения, после того как я его «не укараулил»…
Похороны Лизы были просты, но не обошлись без особых заявлений со стороны некоторых граждан. Один из них прошел в церковь со стеариновою свечкою и во все
время отпевания старался вылезть наружу. С этою же свечкою он мыкался всю дорогу до кладбища и, наконец, влез с нею на земляной отвал раскрытой могилы.
Но зато первая рота, государева, в скором
времени ответила третьей — знаменной, поистине великолепным зрелищем, которое называлось «
Похороны штыка» и, кажется, было наследственным, преемственным. «Жеребцы» не пожалели ни
времени, ни хлопот и набрали, бывая по воскресеньям в отпуску, множество бутафорского материала.