Неточные совпадения
— Стыдись, ведь ты офицер, а не
баба, чтобы из-за пустяков реветь… — рассердился Павел Кириллович, не выносивший слез. — Девушка прихворнула, выздоровеет, еще краше
будет, окрутим мы вас лучшим манером, после Успенского поста…
— Хорошо, хорошо, завтра съезжу, только повторяю, хорошего не жди ничего. Не из дружбы к старику повадился туда Аракчей, он до
баб да девок — ох как падок, бьюсь об заклад, что девчонка защемила ему сердце, если только таковое у него
есть…
— Из Питера, — протянула Минкина, — да красивый. Чай,
бабами страсть избалован, да и зазнобу какую ни на
есть, чай, там оставил?..
— А помажь мозоль-то Настасье Федоровне, а то она, да и мы,
бабы, что смыслим… Такой и от нее приказ
был, чтобы ты сам пожаловал…
Во второй или третий приезд графа в его вотчину, позднею ночью Воскресенский
был разбужен пришедшей в аптеку грузинской крестьянкой, просившей лекарства для своего внезапно заболевшего мужа, у которого, по ее словам, «подвело животики». Егор Егорович, внимательно расспросив
бабу о симптомах болезни, стал приготовлять лекарство, когда дверь аптеки снова отворилась и в нее вошел какой-то, по-видимому, прохожий, в длинном тулупе, в глубоко надвинутой на голове шапке и темно-синих очках, скрывавших глаза.
— Знай раз навсегда, Наталья, что дела служебные и государственные не бабьего разума дело, и никакого я вмешательства в них
бабы не потерплю, а тех дураков, которые с ними к тебе лазают, я от этого отучу по-свойски, — заметил ей Алексей Андреевич, когда она вторично, воспользовавшись его добрым расположением духа, заговорила о каком-то чиновнике, просившем похлопотать о повышении, так как он обременен
был многочисленною семьею.
— Мы можем тут с тобой обстряпать хорошее дельце. — заметил Талицкий. — Эта идеальная дура Хомутова графу совсем не под пару, он, слышно, любит бойких
баб. Теперь, конечно, в ней ему нравится ее наивность, но помяни мое слово, она ему скоро надоест, тебе бы самый раз
быть графиней Аракчеевой… чай, не отказалась бы…
— Коли правду сказывать, благодетельница, — своим беззубым ртом в свою очередь усмехнулась Агафониха, — настоящих нет, только людей морочим, а бывает удается, так случается. Конечно,
есть одно снадобье, если его в питье положить да дать испить девице или
бабе…
Дарья Алексеевна со стойкостью древней спартанки вынесла эти, один почти вслед за другим, обрушившиеся на нее удары судьбы — между смертью ее двух сыновей не прошло и двух месяцев, — но все же эти удары не могли пройти бесследно для ее здоровья, и вместо доброй пожилой женщины, вместо прежней «бой-бабы»
была теперь дряхлая, расслабленная старушка.
За последнее время могущества графа Орлицкий
был объездным врачом в поселениях полка короля Прусского. Этот полк Алексей Андреевич по этой причине особенно любил и проживал по неделям в особо предназначенной для него связи в 3-й поселенной, роте у Ложитовского моста, выстроенного производителем работ Алексеем Федоровичем Львовым. Здесь граф разговаривал с
бабами, слушал их сплетни, заходил к поселянкам в отсутствие хозяев.
Он увидел на месте, что приказчик
был баба и дурак со всеми качествами дрянного приказчика, то есть вел аккуратно счет кур и яиц, пряжи и полотна, приносимых бабами, но не знал ни бельмеса в уборке хлеба и посевах, а в прибавленье ко всему подозревал мужиков в покушенье на жизнь свою.
Ощутил лесной зверь, что у него на лбу будто зубы прорезываются. Взял письма, прочитал — там всякие такие неудобные подробности изображаются. Глупая
была баба! Мало ей того, чтоб грех сотворить, — нет, возьмет да на другой день все это опишет: «Помнишь ли, мол, миленький, как ты сел вот так, а я села вот этак, а потом ты взял меня за руку, а я, дескать, хотела ее отнять, ну, а ты»… и пошла, и пошла! да страницы четыре мелко-намелко испишет, и все не то чтоб дело какое-нибудь, а так, пустяки одни.
Неточные совпадения
Право, на деревне лучше: оно хоть нет публичности, да и заботности меньше; возьмешь себе
бабу, да и лежи весь век на полатях да
ешь пироги.
Есть мастера великие // Подлаживаться к барыням: // Сначала через
баб // Доступится до девичьей, // А там и до помещицы.
Трубят рога охотничьи, // Помещик возвращается // С охоты. Я к нему: // «Не выдай!
Будь заступником!» // — В чем дело? — Кликнул старосту // И мигом порешил: // — Подпаска малолетнего // По младости, по глупости // Простить… а
бабу дерзкую // Примерно наказать! — // «Ай, барин!» Я подпрыгнула: // «Освободил Федотушку! // Иди домой, Федот!»
Помалчивали странники, // Покамест
бабы прочие // Не поушли вперед, // Потом поклон отвесили: // «Мы люди чужестранные, // У нас забота
есть, // Такая ли заботушка, // Что из домов повыжила, // С работой раздружила нас, // Отбила от еды.
На
баб нарядных глядючи, // Старообрядка злющая // Товарке говорит: // «
Быть голоду!
быть голоду!