Неточные совпадения
Я бился с своей Анной Ивановной три или четыре дня и, наконец, оставил ее в покое. Другой натурщицы не
было, и я решился сделать то, чего во всяком случае делать не следовало: писать лицо без натуры, из головы, «от себя», как говорят
художники. Я решился на это потому, что видел в голове свою героиню так ясно, как будто бы я видел ее перед собой живою. Но когда началась работа, кисти полетели в угол. Вместо живого лица
у меня вышла какая-то схема. Идее недоставало плоти и крови.
— Послушай, Бессонов, — сказал он, — полно дурить. Поезжай домой, если хочешь, или оставайся, а Надежда Николаевна останется с нами.
У нас
есть к ней дело, и очень важное. Надежда Николаевна, позвольте вам представить: Лопатин, мой друг и его (он указал на нахмурившегося Бессонова) также друг,
художник.
Неточные совпадения
У него
была способность понимать искусство и верно, со вкусом подражать искусству, и он подумал, что
у него
есть то самое, что нужно для
художника, и, несколько времени поколебавшись, какой он выберет род живописи: религиозный, исторический, жанр или реалистический, он принялся писать.
— Все находят, что старше. Так и должно
быть. На семнадцатом году
у меня уже
был ребенок. И я много работала. Отец ребенка —
художник, теперь — говорят — почти знаменитый, он за границей где-то, а тогда мы питались чаем и хлебом. Первая моя любовь — самая голодная.
— Сочинил — Савва Мамонтов, миллионер, железные дороги строил,
художников подкармливал, оперетки писал.
Есть такие французы? Нет таких французов. Не может
быть, — добавил он сердито. — Это только
у нас бывает.
У нас, брат Всеволод, каждый рядится… несоответственно своему званию. И — силам. Все ходят в чужих шляпах. И не потому, что чужая — красивее, а… черт знает почему! Вдруг — революционер, а — почему? — Он подошел к столу, взял бутылку и, наливая вино, пробормотал:
«Весьма вероятно, что если б не это — я
был бы литератором. Я много и отлично вижу. Но — плохо формирую,
у меня мало слов. Кто это сказал: «Дикари и
художники мыслят образами»? Вот бы написать этих стариков…»
Вошла Лидия, одетая в необыкновенный халатик оранжевого цвета, подпоясанный зеленым кушаком. Волосы
у нее
были влажные, но от этого шапка их не стала меньше. Смуглое лицо ярко разгорелось, в зубах дымилась папироса, она рядом с Алиной напоминала слишком яркую картинку не очень искусного
художника. Морщась от дыма, она взяла чашку чая, вылила чай в полоскательницу и сказала: