Прошел еще месяц. Attalea подымалась. Наконец она плотно уперлась в рамы. Расти дальше было некуда. Тогда ствол начал сгибаться. Его лиственная вершина скомкалась, холодные прутья рамы впились в нежные молодые листья, перерезали и изуродовали их, но
дерево было упрямо, не жалело листьев, несмотря ни на что, давило на решетки, и решетки уже подавались, хотя были сделаны из крепкого железа.
Неточные совпадения
— Глупости! Глупости! — заговорили
деревья, и все разом начали доказывать Attalea, что она предлагает ужасный вздор. — Несбыточная мечта! — кричали они. — Вздор! Нелепость! Рамы прочны, и мы никогда не сломаем их, да если бы и сломали, так что ж такое? Придут люди с ножами и с топорами, отрубят ветви, заделают рамы и всё пойдет по-старому. Только и
будет. что отрежут от нас целые куски…
Но она
была не большое
дерево, а только маленькая и вялая травка. Она могла только еще нежнее обвиться около ствола Attalea и прошептать ей свою любовь и желание счастья в попытке.
У нас нет таких пышных растений, как вы и ваши товарищи, с такими огромными листьями и прекрасными цветами, но и у нас растут очень хорошие
деревья: сосны,
ели и березы.
Была глубокая осень, когда Attalea выпрямила свою вершину в пробитое отверстие. Моросил мелкий дождик пополам со снегом; ветер низко гнал серые клочковатые тучи. Ей казалось, что они охватывают ее.
Деревья уже оголились и представлялись какими-то безобразными мертвецами. Только на соснах да на
елях стояли темно-зеленые хвои. Угрюмо смотрели
деревья на пальму. «Замерзнешь! — как будто говорили они ей. — Ты не знаешь, что такое мороз. Ты не умеешь терпеть. Зачем ты вышла из своей теплицы?»
Директор приказал
спилить дерево.
Пальму привязали канатами, чтобы, падая, она не разбила стен оранжереи, и низко, у самого корня, перепилили ее. Маленькая травка, обвивавшая ствол
дерева, не хотела расстаться с своим другом и тоже попала под
пилу. Когда пальму вытащили из оранжереи, на отрезе оставшегося пня валялись размозженные
пилою, истерзанные стебельки и листья.
— Устрой, милостивый господи, все на пользу… — вслух думал старый верный слуга, поплевывая на суконку. — Уж, кажется, так бы хорошо, так бы хорошо… Вот думать, так не придумать!.. А из себя-то какой молодец… в прероду свою вышел. Отец-от вон какое
дерево был: как, бывало, размахнется да ударит, так замертво и вынесут.
Ущелье, по которому мы шли, было длинное и извилистое. Справа и слева к нему подходили другие такие же ущелья. Из них с шумом бежала вода. Распадок [Местное название узкой долины.] становился шире и постепенно превращался в долину. Здесь на
деревьях были старые затески, они привели нас на тропинку. Гольд шел впереди и все время внимательно смотрел под ноги. Порой он нагибался к земле и разбирал листву руками.
Неточные совпадения
Городничий. Жаловаться? А кто тебе помог сплутовать, когда ты строил мост и написал
дерева на двадцать тысяч, тогда как его и на сто рублей не
было? Я помог тебе, козлиная борода! Ты позабыл это? Я, показавши это на тебя, мог бы тебя также спровадить в Сибирь. Что скажешь? а?
Режет упругое
дерево, // Господу славу
поет, // Годы идут — подвигается // Медленно дело вперед.
Будет работа великая, //
Будет награда эа труд, // Только что рухнется
дерево — // Цепи греха упадут».
— Зажгло грозою
дерево, // А
было соловьиное // На
дереве гнездо.
Хотя оно
было еще не близко, но воздух в городе заколебался, колокола сами собой загудели,
деревья взъерошились, животные обезумели и метались по полю, не находя дороги в город.