Неточные совпадения
Часто они разыгрывали свои реквизиции
по очень тонким и хитрым планам. Однажды мы долго
стояли у небольшой станции. Худой, высокий и испитой хохол Кучеренко, остряк нашей
команды, дурачился на полянке у поезда. Он напялил на себя какую-то рогожу, шатался, изображая пьяного. Солдат, смеясь, столкнул его в канаву. Кучеренко повозился там и полез назад; за собою он сосредоточенно тащил погнутый и ржавый железный цилиндр из-под печки.
В третьем часу ночи в черной мгле озера загудел протяжный свисток, ледокол «Байкал» подошел к берегу.
По бесконечной платформе мы пошли вдоль рельсов к пристани. Было холодно. Возле шпал тянулась выстроенная попарно «малиновая
команда». Обвешанные мешками, с винтовками к ноге, солдаты неподвижно
стояли с угрюмыми, сосредоточенными лицами; слышался незнакомый, гортанный говор.
На одной из следующих станций, когда отходил шедший перед нами эшелон, солдаты, на
команду «
по вагонам!», остались
стоять.
Кое-где в встречных деревнях
стояли сторожевые охранения в одну или две роты. Однажды утром проехали мы такую деревню, спускаемся на равнину.
По лощине, сломя голову, мчалось штук пять черных китайских свиней, а за ними, широко вытянувшись
по равнине, бежали солдаты с винтовками. Иногда то тот, то другой солдат приседал, делал что-то непонятное и бежал дальше. Наша
команда с жадным, сочувственным интересом следила за происходившим.
Неточные совпадения
Только и слышишь
команду: «На марса-фалах
стоять! марса-фалы отдать!» Потом зажужжит, скользя
по стеньге, отданный парус, судно сильно накренится, так что схватишься за что-нибудь рукой, польется дождь, и праздничный, солнечный день в одно мгновение обратится в будничный.
И тогда уже весь батальон, четыреста человек, стали при каждой
команде «
стой» изо всех сил бить прикладами
по сухой земле.
«Бегущая
по волнам» приближалась к бухте, раскинутой широким охватом отступившего в глубину берега. Оттуда шел смутный перебой гула. Гез, Бутлер и Синкрайт
стояли у борта.
Команда тянула фалы и брасы, переходя от мачты к мачте.
13. Домом они жили в Зимовейской станице своим собственным, который
по побеге мужа (что дневного пропитания с детьми иметь стало не от чего) продала за 24 руб. за 50 коп. Есауловской станицы казаку Ереме Евсееву на слом, который его в ту Есауловскую станицу
по сломке и перевез; а ныне особою
командою паки в Зимовейскую станицу перевезен и на том же месте, где он
стоял и они жили, сожжен; а хутор их, состоящий так же неподалеку Зимовейской станицы, сожжен же.
Жара
стояла смертельная, горы, пыль, кремнем раскаленным пахнет, люди измучились, растянулись, а чуть
команда: «Песенники, вперед», и ожило все, подтянулось. Загремит
по горам раскатистая, лихая песня, хошь и не особенно складная, а себя другим видишь. Вот здесь, в России, на ученьях солдатских песни все про бой да про походы поются, а там, в бою-то, в чужой стороне, в горах диких, про наши поля да луга, да про березку кудрявую, да про милых сердцу поются: