Неточные совпадения
До трех часов ночи мы
сидели в маленьком, тесном зальце
станции. В буфете нельзя было ничего получить, кроме чаю и водки, потому что в кухне шел ремонт.
На платформе и в багажном зальце вповалку спали наши солдаты. Пришел еще эшелон; он должен был переправляться
на ледоколе вместе с нами. Эшелон был громадный, в тысячу двести человек; в нем шли
на пополнение частей запасные из Уфимской, Казанской и Самарской губерний; были здесь русские, татары, мордвины, все больше пожилые, почти старые люди.
Совсем рассвело. Над тусклым озером бежали тяжелые, свинцовые тучи. От пристани мы перешли
на станцию. По путям, угрожающе посвистывая, маневрировали паровозы. Было ужасно холодно. Ноги стыли. Обогреться было негде. Солдаты стояли и
сидели, прижавшись друг к другу, с теми же угрюмыми, ушедшими в себя, готовыми
на муку лицами.
На станциях появились китайцы. В синих куртках и штанах, они
сидели на корточках перед корзинами и продавали семечки, орехи, китайские печения и лепешки.
Султанов, сердитый и растерянный,
сидел у себя в фанзе и искал
на карте
станцию Шахе; это была следующая
станция по линии железной дороги, но от волнения Султанов не мог ее найти. Он злобно ругался
на начальство.
На станциях все были новые, необычные картины. Везде был праздник очнувшегося раба, почувствовавшего себя полноценным человеком.
На станции Зима мы сошли пообедать. В зале I–II класса
сидели за столом ремонтные рабочие с грубыми, мозолистыми руками. Они обедали, пили водку. Все стулья были заняты. Рабочие украдкою следили смеющимися глазами, как мы оглядывали зал, ища свободных стульев.
Неточные совпадения
Сидя на звездообразном диване в ожидании поезда, она, с отвращением глядя
на входивших и выходивших (все они были противны ей), думала то о том, как она приедет
на станцию, напишет ему записку и что̀ она напишет ему, то о том, как он теперь жалуется матери (не понимая ее страданий)
на свое положение, и как она войдет в комнату, и что она скажет ему.
Самгин беседовал с ямщиками, с крестьянами,
сидя на крылечках почтовых
станций, в ожидании, когда перепрягут лошадей.
У него незаметно сложилось странное впечатление: в России бесчисленно много лишних людей, которые не знают, что им делать, а может быть, не хотят ничего делать. Они
сидят и лежат
на пароходных пристанях,
на станциях железных дорог,
сидят на берегах рек и над морем, как за столом, и все они чего-то ждут. А тех людей, разнообразным трудом которых он восхищался
на Всероссийской выставке, тех не было видно.
Самгин встал, вышел из барака, пошел по тропе вдоль рельс, отойдя версты полторы от
станции, сел
на шпалы и вот
сидел, глядя
на табор солдат, рассеянный по равнине. Затем встал не легкий для Клима Ивановича вопрос: кто более герой — поручик Петров или Антон Тагильский?
Вот нас едет четыре экипажа, мы и
сидим теперь: я здесь,
на Каменской
станции, чиновник с женой и инженер —
на Жербинской, другой чиновник — где-то впереди, а едущий сзади купец
сидит, говорят, не
на станции, а
на дороге.