Неточные совпадения
Ординарец с нашим смотрителем поскакали вперед,
в штаб. Наши обозы остановились. Солдаты, не евшие со вчерашнего вечера, угрюмо
сидели на краю дороги и курили. Дул сильный, холодный ветер.
Однажды вечером оба наши госпиталя получили из
штаба корпуса приказ: немедленно передвинуться из деревни Сяо-Кии-Шинпу на запад,
в деревню Бейтайцзеин. Когда этот приказ был получен, племянница Султанова, Новицкая, почему-то чрезвычайно обрадовалась. У них
сидел адъютант из
штаба корпуса; провожая его, она вся сияла и просила передать корпусному командиру ее «большое, большое спасибо».
Дымились костры, солдаты кипятили воду для чая и грели консервы. От врачей султановского госпиталя мы узнали, что они со времени выхода из Мозысани тоже не работали и стояли, свернувшись, к югу от Мукдена. Но их, конечно,
штаб корпуса не забыл известить об отступлении. Султанов, желтый, осунувшийся и угрюмый,
сидел на складном стуле, и Новицкая клала сахар
в его кофе.
— Э, вы не можете себе представить, что сейчас делается
в штабах! Это сказка какая-то, которой свежий человек не поверит. Казалось бы, чего уж горячей время, чем теперь,
штабы должны бы работать день и ночь. А все
сидят сложа руки. Я себе выдумал дело, чтоб не видеть, что кругом… И только один горячий, поднимающий интерес у всех — к наградам. Только о наградах везде и говорят.
Неточные совпадения
Николаев
сидел спиной к ним, у стола, заваленного книгами, атласами и чертежами. Он
в этом году должен был держать экзамен
в академию генерального
штаба и весь год упорно, без отдыха готовился к нему. Это был уж третий экзамен, так как два года подряд он проваливался.
Рядом с ним
сидит и почтительно вздрагивает плечами бывший начальник
штаба эфиопских войск, юрконький человечек, который хотя и побежден египетским полководцем Радамесом (из"Аиды"), но всем рассказывает, что"только наступившая ночь помогла Радамесу спастись
в постыдном бегстве".
Я заглянул
в директорскую ложу и был поражен необычайным и невиданным мною зрелищем; но чтоб лучше видеть полную картину, я сошел
в оркестр: при ярком освещении великолепной залы Большого Петровского театра, вновь отделанной к коронации, при совершенной тишине ложи всех четырех ярусов (всего их находится пять) были наполнены гвардейскими солдатами разных полков;
в каждой ложе
сидело по десяти или двенадцати человек; передние ряды кресел и бельэтаж, предоставленные генералам, штаб-и обер-офицерам, были еще пусты.
Мышлаевский. Сменили сегодня, слава тебе, Господи! Пришла пехотная дружина. Скандал я
в штабе на посту устроил. Жутко было! Они там
сидят, коньяк
в вагоне пьют. Я говорю, вы, говорю,
сидите с гетманом во дворце, а артиллерийских офицеров вышибли
в сапогах на мороз с мужичьем перестреливаться! Не знали, как от меня отделаться. Мы, говорят, командируем вас, капитан, по специальности
в любую артиллерийскую часть. Поезжайте
в город… Алеша, возьми меня к себе.
Коллежский асессор был совершенно обезнадежен. Он опустил глаза вниз газеты, где было извещение о спектаклях; уже лицо его было готово улыбнуться, встретив имя актрисы, хорошенькой собою, и рука взялась за карман: есть ли при нем синяя ассигнация, потому что штаб-офицеры, по мнению Ковалева, должны
сидеть в креслах, — но мысль о носе всё испортила!