Неточные совпадения
Мы учимся на больных; с этой целью больные и принимаются в клиники; если кто из них
не захочет показываться и давать себя исследовать студентам, то его немедленно, без всяких разговоров, удаляют из клиники. Между тем
так ли для больного безразличны все эти исследования и демонстрации?
И разве мы с тобой
не рассмеялись бы, подобно авгурам, если бы увидели, как наш больной поглядывает на часы, чтоб
не опоздать на десять минут с приемом назначенной ему жиденькой кислоты с сиропом?» Вообще, как я видел, в медицине существует немало довольно-таки поучительных «специальных терминов»; есть, например, термин: «ставить диагноз ex juvantibus, — на основании того, что помогает»: больному назначается известное лечение, и, если данное средство помогает, значит, больной болен такою-то болезнью; второй шаг делается раньше первого, и вся медицина ставится вверх ногами:
не зная болезни, больного лечат, чтобы на основании результатов лечения определить, от этой
ли болезни следовало его лечить!
Та же гигиеническая выставка,
так много показавшая, что дает медицина, для г. фельетониста
не существует: из всей выставки он видит только этот «случайно найденный полип» и обливает за него презрением врачей и медицину, даже
не интересуясь узнать, возможно
ли при жизни открыть
такой полип.
— Полноте, сударыня, ну можно
ли так падать духом! — сказал я. — Тут никакой и речи
не может быть о смерти, — скоро вы будете совершенно здоровы.
Но нужно
ли приводить еще ссылки в доказательство истины, что,
не имея опыта, нельзя стать опытным оператором? Где же тут выход? С точки зрения врача, можно еще примириться с этим: «все равно, ничего
не поделаешь». Но когда я воображаю себя пациентом, ложащимся под нож хирурга, делающего свою первую операцию, — я
не могу удовлетвориться
таким решением, я сознаю, что должен быть другой выход во что бы то ни стало.
Страницы этой газеты
так и пестрят заметками редакции в
таком роде: «Опять непозволительные опыты!», «Мы решительно
не понимаем, как врачи могут позволять себе подобные опыты!», «
Не ждать же, в самом деле, чтобы прокуроры взяли на себя труд разъяснить, где кончаются опыты позволительные и начинаются уже преступные!», «
Не пора
ли врачам сообща восстать против подобных опытов, как бы поучительны сами по себе они ни были?»
У больного запор, — нужно ему дать касторки; решился
ли бы кто-нибудь приступить к
такому лечению, если бы хоть подозревал о том, что иногда этим можно убить человека, что иногда, как, напр., при свинцовой колике, запор можно устранить
не касторкой, а только… опием?
Многое из того, что мною рассказано в предыдущих главах, может у людей, слепо верующих в медицину, вызвать недоверие к ней. Я и сам пережил это недоверие. Но вот теперь, зная все, я все-таки с искренним чувством говорю: я верю в медицину, — верю, хотя она во многом бессильна, во многом опасна, многого
не знает. И могу
ли я
не верить, когда то и дело вижу, как она дает мне возможность спасать людей, как губят сами себя те, кто отрицает ее?
Заметка приведена мною совершенно точно; в ней так-таки и напечатано: «какая-то особенная привилегия» и «непонятный обычай». По отношению к какому другому работнику повернется язык даже у того же г-на А. П-ва сказать, что отдыхать в праздники есть особенная привилегия, и
не тревожить себя по ночам — непонятный обычай? По отношению к самому себе г. А. П-в навряд
ли нашел бы
такой обычай особенно непонятным.
Крестьяне, как заметили, // Что не обидны барину // Якимовы слова, // И сами согласилися // С Якимом: — Слово верное: // Нам подобает пить! // Пьем — значит, силу чувствуем! // Придет печаль великая, // Как перестанем пить!.. // Работа не свалила бы, // Беда не одолела бы, // Нас хмель не одолит! //
Не так ли? // «Да, бог милостив!» // — Ну, выпей с нами чарочку!
— Приятное столкновенье, — сказал голос того же самого, который окружил его поясницу. Это был Вишнепокромов. — Готовился было пройти лавку без вниманья, вдруг вижу знакомое лицо — как отказаться от приятного удовольствия! Нечего сказать, сукна в этом году несравненно лучше. Ведь это стыд, срам! Я никак не мог было отыскать… Я готов тридцать рублей, сорок рублей… возьми пятьдесят даже, но дай хорошего. По мне, или иметь вещь, которая бы, точно, была уже отличнейшая, или уж лучше вовсе не иметь.
Не так ли?
Неточные совпадения
Хлестаков. А мне нравится здешний городок. Конечно,
не так многолюдно — ну что ж? Ведь это
не столица.
Не правда
ли, ведь это
не столица?
Аммос Федорович. Помилуйте, как можно! и без того это
такая честь… Конечно, слабыми моими силами, рвением и усердием к начальству… постараюсь заслужить… (Приподымается со стула, вытянувшись и руки по швам.)
Не смею более беспокоить своим присутствием.
Не будет
ли какого приказанья?
Так немножко прошелся, думал,
не пройдет
ли аппетит, — нет, черт возьми,
не проходит.
Городничий (с неудовольствием).А,
не до слов теперь! Знаете
ли, что тот самый чиновник, которому вы жаловались, теперь женится на моей дочери? Что? а? что теперь скажете? Теперь я вас… у!.. обманываете народ… Сделаешь подряд с казною, на сто тысяч надуешь ее, поставивши гнилого сукна, да потом пожертвуешь двадцать аршин, да и давай тебе еще награду за это? Да если б знали,
так бы тебе… И брюхо сует вперед: он купец; его
не тронь. «Мы, говорит, и дворянам
не уступим». Да дворянин… ах ты, рожа!
Почтмейстер.
Так точно-с. (Встает, вытягивается и придерживает шпагу.)
Не смея долее беспокоить своим присутствием…
Не будет
ли какого замечания по части почтового управления?