Но перед таким своим бессилием постепенно пришлось смириться: полная неизбежность всегда
несет в себе нечто примиряющее с собою. Все-таки наука дает нам много силы, и с этой силою можно сделать многое. Но с чем невозможно было примириться, что все больше подтачивало во мне удовлетворение своею деятельностью, — это то, что имеющаяся в нашем распоряжении сила на деле оказывалась совершенно призрачною.
Неточные совпадения
Каждый день, каждая лекция
несли с
собою новые для меня «открытия»: я был поражен, узнав, что мясо, то самое мясо, которое я ем
в виде бифштекса и котлет, и есть те таинственные «мускулы», которые мне представлялись
в виде каких-то клубков сероватых нитей; я раньше думал, что из желудка твердая пища идет
в кишки, а жидкая —
в почки; мне казалось, что грудь при дыхании расширяется оттого, что
в нее какою-то непонятною силою вводится воздух; я знал о законах сохранения материи и энергии, но
в душе совершенно не верил
в них.
Метод этот так обаятельно действовал на ум потому, что являлся не
в виде школьных правил отвлеченной логики, а с необходимостью вытекал из самой сути дела: каждый факт, каждое объяснение факта как будто сами
собою твердили золотые слова Бэкона: «non fingendum aut excogitandum, sed inveniendum, quid natura faciat aut ferat, — не выдумывать, не измышлять, а искать, что делает и
несет с
собою природа».
Вскоре мое мрачное настроение понемногу рассеялось: пока я был
в университете, мне самому ни
в чем не приходилось
нести ответственности. Но когда я врачом приступил к практике, когда я на деле увидел все несовершенство нашей науки, я почувствовал
себя в положении проводника, которому нужно ночью вести людей по скользкому и обрывистому краю пропасти: они верят мне и даже не подозревают, что идут над пропастью, а я каждую минуту жду, что вот-вот кто-нибудь из них рухнет вниз.
Больной жаловался на сильное слюнотечение, десны покраснели и распухли, изо рта
несло отвратительным запахом; это была типическая картина легкого отравления ртутью, вызванного назначенным мною каломелем: обвинить
себя я ни
в чем не мог, — я принял решительно все предупредительные меры.
У нас общество не хочет затруднять
себя лишними хлопотами; всю тяжесть оно сваливает со своих плеч на плечи единичных людей и жестоко карает их
в случае, если они отказываются
нести эту тяжесть.
Белый пепел падал на лицо и быстро таял, освежая кожу, Клим сердито сдувал капельки воды с верхней губы и носа, ощущая, что
несет в себе угнетающую тяжесть, жуткое сновидение, которое не забудется никогда.
Неточные совпадения
«Там видно будет», сказал
себе Степан Аркадьич и, встав, надел серый халат на голубой шелковой подкладке, закинул кисти узлом и, вдоволь забрав воздуха
в свой широкий грудной ящик, привычным бодрым шагом вывернутых ног, так легко носивших его полное тело, подошел к окну, поднял стору и громко позвонил. На звонок тотчас же вошел старый друг, камердинер Матвей,
неся платье, сапоги и телеграмму. Вслед за Матвеем вошел и цирюльник с припасами для бритья.
Он поскорей звонит. Вбегает // К нему слуга француз Гильо, // Халат и туфли предлагает // И подает ему белье. // Спешит Онегин одеваться, // Слуге велит приготовляться // С ним вместе ехать и с
собой // Взять также ящик боевой. // Готовы санки беговые. // Он сел, на мельницу летит. // Примчались. Он слуге велит // Лепажа стволы роковые //
Нести за ним, а лошадям // Отъехать
в поле к двум дубкам.
И я,
в закон
себе вменяя // Страстей единый произвол, // С толпою чувства разделяя, // Я музу резвую привел // На шум пиров и буйных споров, // Грозы полуночных дозоров; // И к ним
в безумные пиры // Она
несла свои дары // И как вакханочка резвилась, // За чашей пела для гостей, // И молодежь минувших дней // За нею буйно волочилась, // А я гордился меж друзей // Подругой ветреной моей.
— Молчи ж! — прикрикнул сурово на него товарищ. — Чего тебе еще хочется знать? Разве ты не видишь, что весь изрублен? Уж две недели как мы с тобою скачем не переводя духу и как ты
в горячке и жару
несешь и городишь чепуху. Вот
в первый раз заснул покойно. Молчи ж, если не хочешь нанести сам
себе беду.
Сказав это, он взвалил
себе на спину мешки, стащил, проходя мимо одного воза, еще один мешок с просом, взял даже
в руки те хлеба, которые хотел было отдать
нести татарке, и, несколько понагнувшись под тяжестью, шел отважно между рядами спавших запорожцев.