Неточные совпадения
«А что, когда бога нет? — говорит Дмитрий Карамазов. — Тогда, если его нет, то человек — шеф
земли, мироздания. Великолепно! Только как он будет добродетелен без бога-то? Вопрос! Я все про это… Ракитин смеется. Ракитин говорит, что можно любить
человечество и без бога. Ну, это сморчок сопливый может только так утверждать, а я понять не могу».
«Как бы разумно, праведно и свято ни устроилось на
земле человечество, — все это приравняется завтра к нулю.
Это писано в 1902 году, когда Толстой давно уже и окончательно утвердился в своем учении о смысле жизни в добре. «Святые, каких можно себе только вообразить», разумеется, всего полнее осуществили бы на
земле тот «смысл добра», о котором мечтает Толстой. Тем не менее он предпочитает грешное современное
человечество, лишь бы существовали дети. Очевидно, в детях есть для Толстого что-то такое, что выше самой невообразимой святости взрослого. Что же это?
На прекрасной
земле — прекрасное, созданное для счастья
человечество.
Не там обетованная
земля человечества, не в этой серенькой дали.
«Когда
человечество не стыдилось еще своей жестокости, — говорит он, — жизнь на
земле была радостнее, чем теперь.
Неточные совпадения
― Да вот написал почти книгу об естественных условиях рабочего в отношении к
земле, ― сказал Катавасов. ― Я не специалист, но мне понравилось, как естественнику, то, что он не берет
человечества как чего-то вне зоологических законов, а, напротив, видит зависимость его от среды и в этой зависимости отыскивает законы развития.
А мы, их жалкие потомки, скитающиеся по
земле без убеждений и гордости, без наслаждения и страха, кроме той невольной боязни, сжимающей сердце при мысли о неизбежном конце, мы не способны более к великим жертвам ни для блага
человечества, ни даже для собственного счастия, потому, что знаем его невозможность и равнодушно переходим от сомнения к сомнению, как наши предки бросались от одного заблуждения к другому, не имея, как они, ни надежды, ни даже того неопределенного, хотя и истинного наслаждения, которое встречает душа во всякой борьбе с людьми или с судьбою…
Гениальные люди из миллионов, а великие гении, завершители
человечества, может быть, по истечении многих тысячей миллионов людей на
земле.
— Когда-нибудь на
земле будет жить справедливое
человечество, и оно, на площадях городов своих, поставит изумительной красоты монументы и напишет на них…
Самгин вздрогнул, ему показалось, что рядом с ним стоит кто-то. Но это был он сам, отраженный в холодной плоскости зеркала. На него сосредоточенно смотрели расплывшиеся, благодаря стеклам очков, глаза мыслителя. Он прищурил их, глаза стали нормальнее. Сняв очки и протирая их, он снова подумал о людях, которые обещают создать «мир на
земле и в человецех благоволение», затем, кстати, вспомнил, что кто-то — Ницше? — назвал
человечество «многоглавой гидрой пошлости», сел к столу и начал записывать свои мысли.