Неточные совпадения
«Если нет бога, — говорит Кириллов, — то вся
воля — моя. Человек потому и был до сих пор так несчастен и беден, что своевольничал
с краю, как школьник. Неужели никто, кончив бога, не осмелился заявить своеволие в самом полном пункте? Это так, как бедный получил наследство и испугался, и не смеет подойти к мешку, почитая себя малосильным владеть».
С ужасом человек чувствует над собой власть страшной силы, но противиться ей нет ни
воли, ни даже желания.
Встает Достоевский, упивающийся муками и позором. Встает безвольный Дионис. Пропадает
воля к борьбе
с ужасами и тьмою жизни, тьма эта неудержимо тянет к себе, как огонь тянет ночную бабочку.
Помимо
воли художника, в милом ему Левине проступает отталкивающий кулак-мещанин, поэзия его жизни
с Кити, как сальными пятнами, загаживается мещанством.
Несмотря на страх и сострадание, несмотря на жестокость мировой
Воли, мы все же — счастливо-живущие, но не как индивидуумы, а как единое Живое,
с желаниями которого мы слились.
Мы убеждаемся, что даже безобразное и дисгармоническое в жизни есть только художественная игра, которую
Воля, в вечном избытке своей радости, ведет сама
с собою, — игра созидания и разрушения индивидуального мира.
Главное утешение, которое должно бы покоиться на предании себя
воле милосердного и мудрого бога, отрезано
с самого начала.
Пусть мрачна жизнь, пусть дремуча, как первобытный лес, все-таки в ней всегда есть просветы и прорывы, в которые может устремиться не мирящаяся
с судьбою человеческая
воля.
Хор все время тайно борется
с устремлениями трагического героя, старается подрезать его крылья, подсечь его
волю, доказать ему ненужность и бесплодность всякого действия.
На наших глазах один за другим отпадают все признаки, которые делают Диониса именно Дионисом. Вместо безвольного слияния
с «Первоединым» Ницше страстно и настойчиво требует теперь от человека
воли, действия, борьбы за свой собственный счет, призывает людей к «верности земле», чтоб возвращен был земле ее смысл, чтоб человек гордо нес на земле свою земную голову и делал дело земли. В «Рождении трагедии» возвратить дионисического человека к делу земли мог только Аполлон своею «иллюзией».
Чего он хотел, так это цельности: он боролся
с разрозненностью разума, чувственности, чувства,
воли, он дисциплинировал себя в нечто цельное, он создал себя.
И вдруг мне представилось: кто-то разломал клетку и выпустил на
волю мудрого зверя
с разбуженною, человеческою мыслью. Ливийская пустыня — сейчас за городом. И зверь пришел в родную пустыню, к родным зверям, вольным детям песков. И собрались дети песков, бегающие, летающие и ползающие, и окружили мудрого зверя,
с удивлением и страхом вглядываясь в его страшные, говорящие глаза, полные темного знания.
Но не будем все это подвергать критике. Не будем также спорить
с Ницше, когда инстинкт жизни,
волю к жизни он вдруг начинает подменять в своих построениях
волею к «могуществу». Это завело бы нас слишком далеко. Простимся
с Ницше. И, как драгоценную жемчужину-талисман, возьмем
с собою его мысль о существе жизненной истины...
Теперь уже все хотели в поход, и старые и молодые; все, с совета всех старшин, куренных, кошевого и
с воли всего запорожского войска, положили идти прямо на Польшу, отмстить за все зло и посрамленье веры и козацкой славы, набрать добычи с городов, зажечь пожар по деревням и хлебам, пустить далеко по степи о себе славу.
Лягушка, на лугу увидевши Вола, // Затеяла сама в дородстве с ним сравняться: // Она завистлива была. // И ну топорщиться, пыхтеть и надуваться. // «Смотри-ка, квакушка, что, буду ль я с него?» // Подруге говорит. «Нет, кумушка, далёко!» — // «Гляди же, как теперь раздуюсь я широко. // Ну, каково? // Пополнилась ли я?» — «Почти что ничего». — // «Ну, как теперь?» — «Всё то ж». Пыхтела да пыхтела // И кончила моя затейница на том, // Что, не сравнявшись
с Волом, // С натуги лопнула и — околела.
Слева от Самгина сидел Корнев. Он в первую же ночь после ареста простучал Климу, что арестовано четверо эсдеков и одиннадцать эсеров, а затем, почти каждую ночь после поверки, с аккуратностью немца сообщал Климу новости
с воли. По его сведениям выходило, что вся страна единодушно и быстро готовится к решительному натиску на самодержавие.
А у него этого разлада не было. Внутреннею силою он отражал внешние враждебные притоки, а свой огонь горел у него неугасимо, и он не уклоняется, не изменяет гармонии ума с сердцем и
с волей — и совершает свой путь безупречно, все стоит на той высоте умственного и нравственного развития, на которую, пожалуй, поставили его природа и судьба, следовательно, стоит почти бессознательно.
Но Марья Ивановна, которой Алексей Никанорович, кажется, очень много поверял при жизни, вывела меня из затруднения: она написала мне, три недели назад, решительно, чтоб я передал документ именно вам, и что это, кажется (ее выражение), совпадало бы и
с волей Андроникова.
Неточные совпадения
Аммос Федорович.
С восемьсот шестнадцатого был избран на трехлетие по
воле дворянства и продолжал должность до сего времени.
Влас наземь опускается. // «Что так?» — спросили странники. // — Да отдохну пока! // Теперь не скоро князюшка // Сойдет
с коня любимого! //
С тех пор, как слух прошел, // Что
воля нам готовится, // У князя речь одна: // Что мужику у барина // До светопреставления // Зажату быть в горсти!..
Мужик я пьяный, ветреный, // В амбаре крысы
с голоду // Подохли, дом пустехонек, // А не взял бы, свидетель Бог, // Я за такую каторгу // И тысячи рублей, // Когда б не знал доподлинно, // Что я перед последышем // Стою… что он куражится // По
воле по моей…»
Почувствовавши себя на
воле, глуповцы
с какой-то яростью устремились по той покатости, которая очутилась под их ногами. Сейчас же они вздумали строить башню,
с таким расчетом, чтоб верхний ее конец непременно упирался в небеса. Но так как архитекторов у них не было, а плотники были неученые и не всегда трезвые, то довели башню до половины и бросили, и только, быть может, благодаря этому обстоятельству избежали смешения языков.
Левин стал на ноги, снял пальто и, разбежавшись по шершавому у домика льду, выбежал на гладкий лед и покатился без усилия, как будто одною своею
волей убыстряя, укорачивая и направляя бег. Он приблизился к ней
с робостью, но опять ее улыбка успокоила его.