Неточные совпадения
И когда
убийство было совершено, у Раскольникова осталось впечатление, «как будто его кто-то взял за руку и потянул за собой, неотразимо, слепо,
с неизвестною силой, без возражений. Точно он попал клочком одежды в колесо машины, и его
начало в нее втягивать».
Неточные совпадения
«В
начале моей деятельности, когда мне еще было 25 лет, пришлось мне однажды напутствовать в Воеводской тюрьме двух приговоренных к повешению за
убийство поселенца из-за рубля сорока копеек. Вошел я к ним в карцер и струсил
с непривычки; велел не затворять за собой дверей и не уходить часовому. А они мне:
На вопрос: для чего было сделано столько
убийств, скандалов и мерзостей? — он
с горячею торопливостью ответил, что «для систематического потрясения основ, для систематического разложения общества и всех
начал; для того, чтобы всех обескуражить и изо всего сделать кашу и расшатавшееся таким образом общество, болезненное и раскисшее, циническое и неверующее, но
с бесконечною жаждой какой-нибудь руководящей мысли и самосохранения, — вдруг взять в свои руки, подняв знамя бунта и опираясь на целую сеть пятерок, тем временем действовавших, вербовавших и изыскивавших практически все приемы и все слабые места, за которые можно ухватиться».
Теперь прибавилась еще забота о мире. Правительства прямо цари, которые разъезжают теперь
с министрами, решая по одной своей воле вопросы о том: в нынешнем или будущем году
начать убийство миллионов; цари эти очень хорошо знают, что разговоры о мире не помешают им, когда им вздумается, послать миллионы на бойню. Цари даже
с удовольствием слушают эти разговоры, поощряют их и участвуют в них.
Судьба, как нарочно, после двухлетнего моего напряжения мысли всё в одном и том же направлении, натолкнула меня в первый раз в жизни на это явление, показавшее мне
с полной очевидностью на практике то, что для меня давно выяснилось в теории, а именно то, что всё устройство нашей жизни зиждется не на каких-либо, как это любят себе представлять люди, пользующиеся выгодным положением в существующем порядке вещей, юридических
началах, а на самом простом, грубом насилии, на
убийствах и истязаниях людей.
— Я решил, —
начал Бутлер, когда сам несколько освоился
с перенесением тяжести сцены, целиком обрушенной на него и бесповоротно очертившей тюрьму, — я решил рассказать все, так как иначе не будет понятен случай
с убийством Геза.