Неточные совпадения
Хорошо рассказывал странник. Лицо у него было светлое и вдохновенное, голос проникал
в душу. Кругом молчали. Солнце село. Никита смотрел на лежавшую перед ним
фотографию и не мог оторвать
глаз; высокий, худой и изможденный, стоял угодник на бревенчатом срубе; всклокоченная седая борода спускалась ниже пояса, щеки осунулись, лицо было бледное и мертвенное; потухшие, белесые, как у трупа,
глаза смотрели
в небо.
И странное что-то творилось с Никитой. Он слушал вдохновенного рассказчика и забыл, что перед ним не больше как «стрелок». И все смотрел на
фотографию, и она оживала под его взглядом:
в старческом, трупном лице угодника,
в невидящих, устремленных
в небо
глазах горела глубокая, страшная жизнь; казалось, ко всему земному он стал совсем чужд и нечувствителен, и дух его
в безмерном покаянном ужасе рвался и не смел подняться вверх, к далекому небу.
Неточные совпадения
На стене, над комодом, была прибита двумя гвоздями маленькая
фотография без рамы, переломленная поперек, она изображала молодого человека, гладко причесанного, с густыми бровями, очень усатого,
в галстуке, завязанном пышным бантом.
Глаза у него были выколоты.
Он ожидал увидеть
глаза черные, строгие или по крайней мере угрюмые, а при таких почти бесцветных
глазах борода ротмистра казалась крашеной и как будто увеличивала благодушие его, опрощала все окружающее. За спиною ротмистра, выше головы его, на черном треугольнике — бородатое, широкое лицо Александра Третьего, над узенькой, оклеенной обоями дверью — большая
фотография лысого, усатого человека
в орденах, на столе, прижимая бумаги Клима, — толстая книга Сенкевича «Огнем и мечом».
Самгин спустился вниз к продавцу каталогов и
фотографий. Желтолицый человечек,
в шелковой шапочке, не отрывая правый
глаз от газеты, сказал, что у него нет монографии о Босхе, но возможно, что они имеются
в книжных магазинах.
В книжном магазине нашлась монография на французском языке. Дома, после того, как фрау Бальц накормила его жареным гусем, картофельным салатом и карпом, Самгин закурил, лег на диван и, поставив на грудь себе тяжелую книгу, стал рассматривать репродукции.
Несколько раз
в продолжение дня, как только она оставалась одна, Маслова выдвигала карточку из конверта и любовалась ею; но только вечером после дежурства, оставшись одна
в комнате, где они спали вдвоем с сиделкой, Маслова совсем вынула из конверта
фотографию и долго неподвижно, лаская
глазами всякую подробность и лиц, и одежд, и ступенек балкона, и кустов, на фоне которых вышли изображенные лица его и ее и тетушек, смотрела на выцветшую пожелтевшую карточку и не могла налюбоваться
в особенности собою, своим молодым, красивым лицом с вьющимися вокруг лба волосами.
Нет, вот и еще роскошь:
фотография этого старика; какое благородное лицо у старика, какая смесь незлобия и проницательности
в его
глазах, во всем выражении лица!