Неточные совпадения
Развитию этой идеи посвящена глава 12 книги пятой «Стромат» [В
серии Die griechischen christlichen Schriftsteller der ersten drei lahrhunderte, издании комиссии прусской академии наук, Stromata Климента Александрийского занимают II и часть III тома.
Под непосредственным влиянием Ареопагита находится такой мыслитель, как св. Максим Исповедник (VII в.), написавший и комментарии — Scholia [См. в патрологии Миня,
серии греческих авторов, т. IV.
Подлинные сочинения Дионисия Ареопагита, вместе с парафразом Пахимера, помещены в III томе той же
серии.] — к его сочинениям.
Хатха йога, изд. «Новый человек» и др. издания той же
серии…]: при здоровье мы не чувствуем свои глаза, когда они видят, или уши, когда они слышат, или мускулы, когда они движутся, послушные воле, и, напротив, все наши органы дают себя знать в отдельности в случае расстройства.
Правда, если бы они были последовательней и внимательнее прислушивались бы к логике своего собственного учения, то они могли бы заметить, что и в пределах здешней жизни, при постоянном обновлении материального организма потоком частиц, в него втекающих и из него истекающих, и при постоянной смене психического содержания в сознании единство и непрерывность жизни установляется только сверхвременным ее началом, связывающим ее отдельные моменты в единое, текучее время; и без этого начала жизнь организма превратилась бы в
серию состояний, постоянно меняющихся и нанизанных как бусы на нитку времени.
Неточные совпадения
Это была такая ничтожная подробность в громадной
серии многотрудных его подвигов по сей части, что не вызвала в нем даже потребности в стратегических соображениях, могущих обеспечить его походы на будущее время…
Степан Аркадьич с оттопыренным карманом
серий, которые за три месяца вперед отдал ему купец, вошел наверх. Дело с лесом было кончено, деньги в кармане, тяга была прекрасная, и Степан Аркадьич находился в самом веселом расположении духа, а потому ему особенно хотелось рассеять дурное настроение, нашедшее на Левина. Ему хотелось окончить день зa ужином так же приятно, как он был начат.
Петр Петрович, разменявший для каких-то причин в это утро несколько пятипроцентных билетов, сидел за столом и пересчитывал пачки кредиток и
серий.
«Оффенбах был действительно остроумен, превратив предисловие к «Илиаде» в комедию. Следовало бы обработать в
серию легких комедий все наиболее крупные события истории культуры, чтоб люди перестали относиться к своему прошлому подобострастно — как к его превосходительству…»
— Да — нет, я — серьезно! Я ведь знаю твои… вкусы. Если б моя воля, я бы специально для тебя устроил целую
серию катастроф, войну, землетрясение, глад, мор, потоп — помогай людям, Тося!