Неточные совпадения
Места для веры и откровения здесь не остается, н если и можно говорить об откровениях высших сфер в смысле «посвящения»,
то и это посвящение,
расширяя область опыта, качественно ее не переступает, ибо и иерархии эти принадлежат тоже еще к «миру», к области имманентного.
Учение Канта о «разумной вере» страдает половинчатостью, это полувера-полуразум: хотя ею переступается область познаваемого разумом, но в
то же время разум не хочет отказаться от своего господства и контроля и в этой чуждой ему области [Для противоречивости и двойственности идей Канта в вопросе о вере характерна глава «Критики практического разума» под заглавием: «Каким образом возможно мыслить расширение чистого разума в практическом отношении, не
расширяя при этом его познания как разума спекулятивного?» Здесь «теоретическое познание чистого разума еще не получает прироста.
А если опыт и получает это расширение,
то спекулятивный разум с этими идеями может приступать к делу только отрицательно, т. е. не
расширяя понятия, но разъясняя его» (там же, 140 141).
В мифе констатируется встреча мира имманентного — человеческого сознания (как бы мы его ни
расширяли и ни углубляли), и мира трансцендентного, божественного, причем трансцендентное, сохраняя свою собственную природу, в
то же время становится имманентным, а имманентное раскрывается, чувствуя в себе внедрение трансцендентного.
Позитивисты, коммунисты и все проповедники научного братства проповедуют
расширять ту любовь, которую люди имеют к себе и к своим семьям и к государству, на всё человечество, забывая то, что любовь, которую они проповедуют, есть любовь личная, которая могла, разжижаясь, распространиться до семьи; еще более разжижаясь, распространиться до естественного отечества; которая совершенно исчезает, касаясь искусственного государства, как Австрия, Англия, Турция, и которой мы даже не можем себе представить, когда дело касается всего человечества, предмета вполне мистического.
Неточные совпадения
Он значительно
расширил рассказ о воскресенье рассказом о своих наблюдениях над царем, интересно сопоставлял его с Гапоном, намекал на какое-то неуловимое — неясное и для себя — сходство между ними, говорил о кочегаре, о рабочих, которые умирали так потрясающе просто, о
том, как старичок стучал камнем в стену дома, где жил и умер Пушкин, — о старичке этом он говорил гораздо больше, чем знал о нем.
Ужинали миролюбиво, восхищаясь вкусом сига и огромной индейки, сравнивали гастрономические богатства Милютиных лавок с богатствами Охотного ряда, и все, кроме Ореховой, согласились, что в Москве едят лучше, разнообразней. Краснов, сидя против Ногайцева, начал было говорить о
том, что непрерывный рост разума людей
расширяет их вкус к земным благам и
тем самым увеличивает количество страданий, отнюдь не способствуя углублению смысла бытия.
Самгин попросил чаю и, закрыв дверь кабинета, прислушался, — за окном топали и шаркали шаги людей. Этот непрерывный шум создавал впечатление работы какой-то машины, она выравнивала мостовую, постукивала в стены дома, как будто
расширяя улицу. Фонарь против дома был разбит, не горел, — казалось, что дом отодвинулся с
того места, где стоял.
Говорил оратор о
том, что война поколебала международное значение России, заставила ее подписать невыгодные, даже постыдные условия мира и тяжелый для торговли хлебом договор с Германией. Революция нанесла огромные убытки хозяйству страны, но этой дорогой ценой она все-таки ограничила самодержавие. Спокойная работа Государственной думы должна постепенно
расширять права, завоеванные народом, европеизировать и демократизировать Россию.
— А ведь и
то, братцы мои, — возразил Костя,
расширив свои и без
того огромные глаза… — Я и не знал, что Акима в
том бучиле утопили: я бы еще не так напужался.