Неточные совпадения
Бог в трансцендентности своей бесконечно удален от человека, уходит от него в запредельную тайну,
оставляя в религиозном сознании одно НЕ, одно СВЕРХ, одну
пустоту.
Действительно, сплошное НЕ апофатического богословия
оставляло бы лишь зияющую
пустоту, если бы она не заполнялась неизреченным и сверхразумным, почти сверхсознательным переживанием трансцендентного в мистическом экстазе, которое в НЕ отрицательного богословия вкладывает свое мистическое ДА.
Напротив, чуждый мистики и мифотворчества Аристотель в самом центральном пункте своей системы, — именно в учении о форме и материи в их взаимной связи,
оставляет весьма существенную
пустоту, которой «боится» философская система, как перерыва в непрерывности.
Господь облекся плотью не только в смысле общей причастности к ней, но и в самом конкретном смысле: воплотился в индивидуальное тело, с ним жил и страдал, с ним и воскрес,
оставив пустую гробницу, —
пустота эта в смысле отсутствия тела еще подчеркивается оставленными в ней погребальными пеленами и «платом, который был на главе Его» (Ио. 20:7).
Неточные совпадения
И снова, преданный безделью, // Томясь душевной
пустотой, // Уселся он — с похвальной целью // Себе присвоить ум чужой; // Отрядом книг уставил полку, // Читал, читал, а всё без толку: // Там скука, там обман иль бред; // В том совести, в том смысла нет; // На всех различные вериги; // И устарела старина, // И старым бредит новизна. // Как женщин, он
оставил книги, // И полку, с пыльной их семьей, // Задернул траурной тафтой.
Хиония Алексеевна чувствовала себя в положении человека, изувеченного поездом, все ее планы рушились, надежды растаяли,
оставив в душе мучительную
пустоту.
Если же разум
оставить на самого себя, то бродя в
пустоте и строя категорию за категорией, он может обличить свои законы, но никогда не дойдет ни до понятия о духе, ни до понятия о бессмертии и проч.
С ним хорошо было молчать — сидеть у окна, тесно прижавшись к нему, и молчать целый час, глядя, как в красном вечернем небе вокруг золотых луковиц Успенского храма вьются-мечутся черные галки, взмывают высоко вверх, падают вниз и, вдруг покрыв угасающее небо черною сетью, исчезают куда-то,
оставив за собою
пустоту.
Критика Канта
оставила в душе человека
пустоту, которую он должен произвольно заполнять.