Неточные совпадения
Это маскируется благодаря бесспорной
личной религиозности и религиозному темпераменту Шлейермахера, который сам, несомненно, религиознее своей
философии, представляющей собой (подобно якобиевскому учению о вере) просто pis aller [Вынужденная замена того, что является недоступным; неизбежное зло (фр.).], попытку спасти древнее благочестие от натиска рационализма и критицизма.
Это есть не наивный, но утонченный атеизм (я разумею здесь, конечно, не
личную религиозность Шлейермахера, которая не подлежит сомнению, но религиозную
философию его «Речей»).
Но для
философии существует лишь отвлеченное абсолютное, только постулат конкретного Бога религии, и своими силами, без прыжка над пропастью,
философия не может перешагнуть от «бога интеллектуального» и «интеллектуальной любви к нему» к
личной любви к живому Богу.
Потому-то «чистая»
философия, притязающая на решающий голос и в вопросах религиозного сознания, столь естественно приходит к отрицанию ипостасности Божества, видя в ней лишь недозволительный антропоморфизм или психологизм (наиболее воинствующими здесь являются представители «
философии бессознательного» — Гартман и Древе [Вот какими аргументами возражает Древе против
личного характера Божества: «Индивидом дух называется в· конечной своей ограниченности и определимости материальным организмом…
Неточные совпадения
— Главная задача
философии всех веков состоит именно в том, чтобы найти ту необходимую связь, которая существует между
личным интересом и общим.
— Я думаю, — сказал Константин, — что никакая деятельность не может быть прочна, если она не имеет основы в
личном интересе. Это общая истина, философская, — сказал он, с решительностью повторяя слово философская, как будто желая показать, что он тоже имеет право, как и всякий, говорить о
философии.
— Вы никогда не дойдете, — говорила она, — ни до
личного бога, ни до бессмертия души никакой
философией, а храбрости быть атеистом и отвергнуть жизнь за гробом у вас у всех нет. Вы слишком люди, чтобы не ужаснуться этих последствий, внутреннее отвращение отталкивает их, — вот вы и выдумываете ваши логические чудеса, чтоб отвести глаза, чтоб дойти до того, что просто и детски дано религией.
Я никогда, ни в своей
философии, ни в своей жизни не хотел подчиниться власти общего, общеобязательного, обращающего индивидуально-личное, неповторимое в свое средство и орудие.
Моя окончательная
философия есть
философия личная, связанная с моим
личным опытом.