Неточные совпадения
Т. 2. С. 337–495.], ибо здесь, очевидно, есть внутреннее противоречие в самой постановке
задачи: соображениями относительными, основанными на
законе причинности и анализе причинных рядов, утверждается бытие абсолютного, возвышающегося над относительным и свободного от причинности.
Но какой смысл имеет это при сопоставлении того, что происходит во времени и осуществляется мировым творчеством, как
задача и внутренний
закон жизни, и того, что выше времени и самого бытия?
Ветхозаветная религия имела вполне определенную
задачу: в ограде
закона, бывшего лишь «сенью будущих благ», в атмосфере чистого и беспримесного монотеизма воспитать земных предков Спасителя, приуготовить явление Пречистой Девы, а также и Предтечи Господня Иоанна Крестителя и Иосифа Обручника.
Автономное, свободное искусство признает одну
задачу — служение красоте, знает над собой один
закон — веления красоты, верность художественному такту.
Неточные совпадения
Творческая
задача не есть исполнение
закона, не есть дело божественного фатума.
Религиозное разграничение языческого государства и христианской церкви, принуждения и свободы,
закона и благодати есть великая историческая
задача, и выполнение ее столь же провиденциально, как некогда было провиденциально соединение церкви и государства, взаимопроникновение новозаветной благодати и ветхозаветноязыческого
закона.
Но какие это люди, милая маменька! сколько бы они могли принести пользы отечеству, если б не заблуждались! Какие величественные замыслы! Какие грандиозные
задачи! Люди, которые, по всей справедливости, могли бы претендовать на титул благодетелей человечества, — эти люди не имеют теперь впереди ничего, кроме справедливой кары
закона! И они подвергнутся ей, этой каре (в этом я могу служить вам порукою)… подвергнутся, потому что заблуждались!
— Чем труднее
задача, тем приятнее победа, — заметил Вершинин. — Вам, Сарматов, как человеку, знакомому с небесными светилами, нетрудно уже примениться к земным планетам, около которых приходится теперь вам вращаться наперекор
законам небесной механики.
Такова была среда, которая охватывала Имярека с молодых ногтей. Живя среди массы людей, из которых каждый устраивался по-своему, он и сам подчинялся общему
закону разрозненности. Вместе с другими останавливался в недоумении перед
задачами жизни и не без уныния спрашивал себя: ужели дело жизни в том и состоит, что оно для всех одинаково отсутствует?