Неточные совпадения
Напротив, нельзя сказать то же самое о
философии Плотина, в этом решительном пункте действительно отличающейся двойственностью и нерешительностью; благодаря этому она одинаково могла оказать бесспорное и
глубокое влияние на христианское богословие (в частности, и на Ареопагита), а вместе с тем явиться сильным оружием в философском арсенале религиозного монизма.
И это сродство было осознано и самим Гегелем, который неоднократно и с
глубоким уважением говорит о Беме [В своей «Истории
философии» Гегель отводит Я. Беме место в «новейшей
философии», в ряду ее зачинателей (Ankündigung der neuern Philosophie), наряду с Бэконом Веруламским.
Тот же вопрос о творении — о теогоническом и теофаническом его смысле — подвергает
глубокому философскому исследованию Шеллинг в последней своей системе (в «
Философии мифологии» и «
Философии откровения»).
Самого Платона от этого дурного, буддийского аскетизма спасала не только его собственная эротическая
философия, в основе которой лежал, конечно,
глубокий жизненный опыт, но и светлое небо греческой религии, в которой, при всей ее ограниченности, вообще свойственной политеизму, была, однако, глубоко почувствована святость тела.
Неточные совпадения
Следует
глубже вникнуть в
философию марксизма, которая противоречит во всем существенном в приверженности материализму.
Ее длинная, полная движения жизнь, страшное богатство встреч, столкновений образовали в ней ее высокомерный, но далеко не лишенный печальной верности взгляд. У нее была своя
философия, основанная на
глубоком презрении к людям, которых она оставить все же не могла, по деятельному характеру.
Но свободно должна сознать
философия, что служить истине она может лишь тогда, когда будет иметь религиозное питание, когда «опыт» ее будет обширнее и
глубже того, которым пользуется рационализм, позитивизм и критицизм.
И существуют слишком
глубокие причины, в силу которых
философия неизбежно должна будет искать питания в религии, возвратиться к своим истокам.
Замечательная книга Лосского отражает тот
глубокий кризис всей новейшей
философии, новейшего критицизма и эмпиризма, после которого оказывается внутренне неизбежным переход к сознательному мистицизму.