Неточные совпадения
Как не помнить! Дело было в том, что хотя на свете и существует фельдшер Демьян Лукич, который рвет зубы так же ловко, как плотник ржавые гвозди из
старых шалевок, но такт и чувство собственного достоинства подсказали мне на первых же шагах моих в Мурьевской больнице, что зубы нужно выучиться рвать и самому. Демьян Лукич может и отлучиться или
заболеть, а акушерки у нас все могут, кроме одного: зубов они, извините, не рвут, не их дело.
— Это значит… — говорил я в тени самому себе и мыши, грызущей
старые корешки на книжных полках шкафа, — это значит, что здесь не имеют понятия о сифилисе и язва эта никого не пугает. Да-с. А потом она возьмет и заживет. Рубец останется… Так, так, и больше ничего? Нет, не больше ничего! А разовьется вторичный — и бурный при этом — сифилис. Когда глотка
болит и на теле появятся мокнущие папулы, то поедет в больницу Семен Хотов, тридцати двух лет, и ему дадут серую мазь… Ага!..
Очевидно, сердце припоминало
старую боль. Я слишком долгое время чувствовал себя чужим среди чужих и потому отвык болеть. Но нам это необходимо, нам нужна ноющая сердечная боль, и покамест это все-таки — лучший (самый честный) modus vivendi [образ жизни (лат.)] из всех, которые предлагает нам действительность.
Неточные совпадения
У суда стоять — // Ломит ноженьки, // Под венцом стоять — // Голова
болит, // Голова
болит, // Вспоминается // Песня
старая, // Песня грозная. // На широкий двор // Гости въехали, // Молоду жену // Муж домой привез, // А роденька-то // Как набросится! // Деверек ее — // Расточихою, // А золовушка — // Щеголихою, // Свекор-батюшка — // Тот медведицей, // А свекровушка — // Людоедицей, // Кто неряхою, // Кто непряхою…
Ребенку было три года, когда мать ее
заболела и умерла. Бабка-скотница тяготилась внучкой, и тогда
старые барышни взяли девочку к себе. Черноглазая девочка вышла необыкновенно живая и миленькая, и
старые барышни утешались ею.
Старый бахаревский дом показался Привалову могилой или, вернее, домом, из которого только что вынесли дорогого покойника. О Надежде Васильевне не было сказано ни одного слова, точно она совсем не существовала на свете. Привалов в первый раз почувствовал с
болью в сердце, что он чужой в этом
старом доме, который он так любил. Проходя по низеньким уютным комнатам, он с каким-то суеверным чувством надеялся встретить здесь Надежду Васильевну, как это бывает после смерти близкого человека.
Имена Нади и Сережи за последний год как-то все время для старика стояли рядом, его
старое сердце одинаково
болело за обоих.
С точки зрения сострадания к людям и человеческим поколениям, боязни
боли и жестокости, лучше оставаться в
старой системе приспособления, ничего не искать, ни за какие ценности не бороться.