Неточные совпадения
Надо ли говорить о том, как усердно, безукоризненно, почти вдохновенно работала
в этот вечер вся труппа? Все цирковые существа: женщины и мужчины, лошади и собаки,
униформа и конюхи, клоуны и музыканты — точно старались перещеголять один другого. И надо сказать: после этого представления дела Момино так же внезапно, как они раньше падали, теперь быстро пошли на улучшение.
Но как же я мог догадаться, что
в Ольгу влюблен — и влюблен навеки — м-сье Пьер, незаметный артист из
униформы.
Принимали и нем участие почти все артисты:
униформы, клоуны и шталмейстеры — все, кто умел крутить
в воздухе сальто-мортале.
Также иногда
в понедельник,
в среду или
в пятницу,
в так называемые «пустые» дни, выпускали Пьера работать на туго натянутом корабельном канате; старый номер, никого не удивляющий даже
в Италии,
в этой родине цирка, где цирковую работу любят и понимают. Но мы, цирковые, стоя за
униформой, этого номера никогда не пропускали. Десять сальто-мортале на канате с балансиром
в руках — это не шутка. Этого, пожалуй, кроме Пьера, никто бы не мог сделать
в мире.
Он очень редко употребляет
в работе шамбарьеры, пистолетные выстрелы, бенгальские огни и устрашающие крики и всю другую шумливую бутафорию, столь любимую плебейским граденом, расточителем аплодисментов. Гагенбек-старший называл его лучшим из современных укротителей, а старший
в униформе парижского цирка, престарелый мосье Лионель, говорил о нем, как об артисте, весьма похожем на покойного великого Блонделя.