Неточные совпадения
Я иду напролом, умышляю против
известного порядка
вещей, сознательно призываю на себя неизбежное возмездие, неизбежное, — повторял он с оттяжкой, — в каждом правильно организованном государстве, и потом возмущаюсь последствиями моих деяний, хитрю, пускаюсь на мелкие обманы, не хочу отбыть срока своего наказания, как порядочный человек, понимающий смысл народной поговорки: люби кататься, люби и саночки возить!
—
Известная вещь: деньги у старухи, вон она как пришипилась. Ежели бы я до нее имел касательство, так небось все бы отдала. Знаем мы, какая такая ихняя бедность! Побогаче нас будут… Спасенная-то душа не глупее нас с вами, хоть кого проведет. Только понапрасну она деньги сгноит, вот чего жаль.
То она, как любознательный ребенок, приставала к Долинскому с самыми обыкновенными и незначащими вопросами; требовала у него разъяснения самых простых, конечно ей самой хорошо
известных вещей; то вдруг резко переменяла тон и начинала придираться и говорить с ним свысока.
Он был не из того большого количества дипломатов, которые обязаны иметь только отрицательные достоинства, не делать
известных вещей и говорить по-французски для того, чтобы быть очень хорошими дипломатами; он был один из тех дипломатов, которые любят и умеют работать, и, несмотря на свою лень, он иногда проводил ночи за письменным столом.
Тут часа три-четыре проходят на
известные вещи: на священника, на завтрак, к которому ему вино, кофей и говядину дают (ну, не насмешка ли это?
Неточные совпадения
Признаюсь тоже (не унижая себя, я думаю), что в этом существе из народа я нашел и нечто совершенно для меня новое относительно иных чувств и воззрений, нечто мне не
известное, нечто гораздо более ясное и утешительное, чем как я сам понимал эти
вещи прежде.
Он знал ее девочкой-подростком небогатого аристократического семейства, знал, что она вышла за делавшего карьеру человека, про которого он слыхал нехорошие
вещи, главное, слышал про его бессердечность к тем сотням и тысячам политических, мучать которых составляло его специальную обязанность, и Нехлюдову было, как всегда, мучительно тяжело то, что для того, чтобы помочь угнетенным, он должен становиться на сторону угнетающих, как будто признавая их деятельность законною тем, что обращался к ним с просьбами о том, чтобы они немного, хотя бы по отношению
известных лиц, воздержались от своих обычных и вероятно незаметных им самим жестокостей.
Мы с Радиловым опять разговорились. Я уже не помню, каким путем мы дошли до
известного замечанья: как часто самые ничтожные
вещи производят большее впечатление на людей, чем самые важные.
В день выступления, 19 мая, мы все встали рано, но выступили поздно. Это вполне естественно. Первые сборы всегда затягиваются. Дальше в пути все привыкают к
известному порядку, каждый знает своего коня, свой вьюк, какие у него должны быть
вещи, что сперва надо укладывать, что после, какие предметы бывают нужны в дороге и какие на биваке.
Когда прошло несколько месяцев без всяких слухов о нем, люди, знавшие о нем что-нибудь, кроме
известного всем, перестали скрывать
вещи, о которых по его просьбе молчали, пока он жил между нами.