Неточные совпадения
Свободное место нашлось для Пирожкова у входа направо. Он заказал себе грушевого квасу.
Публика всегда
занимала его в этой квасной лавке. Непременно, кроме гостинодворцев, заезжих купцов, мелкого приказного люда, двух-трех обтрепанных личностей в немецком платье, каких в Ножовой зовут «Петрушка Уксусов», очутится здесь барыня с покупками, из дворянок, соблюдающая светскость, но обедневшая или скупая. Она наедается вплотную, но не любит встречаться с знакомыми и, если можно, не узнает их.
Таким образом, значение сатирических изданий потерялось в публике: сатиры на дурных стихотворцев, на подражателей французам, на скупцов и мотов, на хвастунов и рогатых мужей и т. п., конечно, оставались в полном распоряжении литературы; но эти предметы не могли уже так
занять публику, как обличение дурных судей, помещиков, попов, вельможной спеси и невежества, пыток, ханжества и т. п.
Неточные совпадения
Букинисты и антиквары (последних звали «старьевщиками») были аристократической частью Сухаревки. Они
занимали место ближе к Спасским казармам. Здесь не было той давки, что на толкучке. Здесь и
публика была чище: коллекционеры и собиратели библиотек, главным образом из именитого купечества.
Разгульный «Крым»
занимал два этажа. В третьем этаже трактира второго разряда гуляли барышники, шулера, аферисты и всякое жулье, прилично сравнительно одетое.
Публику утешали песенники и гармонисты.
Писарь Замараев
занял с приличною важностью свое место за волостным столом, а мельник Ермилыч поместился в качестве
публики на обсиженной скамеечке у печки. Ермилыч, как бывший крестьянин, сохранял ко всякой власти подобострастное уважение и участенно вздыхал, любуясь властными приемами дружка писаря.
Вообще я сделал замечание, что будь разгений, но в публичном легком литературном чтении нельзя
занимать собою
публику более двадцати минут безнаказанно.
По бульвару мимо нас ходила чистая
публика: пышные барыни, чиновники, офицеры; дядя был одет в потертое осеннее пальто, измятый картуз, рыженькие сапоги и ежился, видимо, стесняясь своего костюма. Мы ушли в один из трактиров Почаинского оврага и
заняли место у окна, открытого на рынок.