Неточные совпадения
Кто бы подумал тогда, глядя на этого бойкого и крепкого гимназиста, что он кончит душевной болезнью после
смерти отца, и в такой длительной форме полного распадения
личности?
У Герцена была такая же привычка прохаживаться насчет Тургенева, как у другого его приятеля, Григоровича, который и до
смерти, и после
смерти Тургенева был неистощим в анекдотах и юмористических определениях натуры и характера Ивана Сергеевича. Но с Григоровичем можно было и до
смерти сохранять внешнее приятельство, а с такой
личностью, как Герцен, принципиальнаярознь должна была рано или поздно всплыть наверх, что и случилось.
Но все это факты уже конченные; мы видим здесь уже совершившуюся
смерть личности и можем только догадываться о той агонии, через которую перешла молодая душа, прежде чем упала в это положение.
Неточные совпадения
— Вот, я даже записала два, три его парадокса, например: «Торжество социальной справедливости будет началом духовной
смерти людей». Как тебе нравится? Или: «Начало и конец жизни — в
личности, а так как
личность неповторима, история — не повторяется». Тебе скучно? — вдруг спросила она.
«Свободная»
личность у него часовой и работник без выслуги, она несет службу и должна стоять на карауле до смены
смертью, она должна морить в себе все лично-страстное, все внешнее долгу, потому что она — не она, ее смысл, ее сущность вне ее, она — орган справедливости, она предназначена, как дева Мария, носить в мучениях идею и водворить ее на свет для спасения государства.
— Говорите о финансах, но не говорите о нравственности, я могу принять это за
личность, я вам уже сказал это в комитете. Если же вы будете продолжать, я… я не вызову вас на дуэль (Тьер улыбнулся). Нет, мне мало вашей
смерти, этим ничего не докажешь. Я предложу вам другой бой. Здесь, с этой трибуны, я расскажу всю мою жизнь, факт за фактом, каждый может мне напомнить, если я что-нибудь забуду или пропущу. И потом пусть расскажет свою жизнь мой противник!
Я живу в нем, я живу
смертью, минувшим, — так иноки, постригаясь, теряли свою
личность и жили созерцанием былого, исповедью совершившегося, молитвой об усопших, об их светлом воскресении.
Мы знаем, как природа распоряжается с
личностями: после, прежде, без жертв, на грудах трупов — ей все равно, она продолжает свое или так продолжает, что попало — десятки тысяч лет наносит какой-нибудь коралловый риф, всякую весну покидая
смерти забежавшие ряды. Полипы умирают, не подозревая, что они служили прогрессу рифа.