Неточные совпадения
Волга и нижегородская историческая старина, сохранившаяся в тамошнем кремле, заложили в
душу будущего писателя чувство связи с
родиной, ее живописными сторонами, ее тихой и истовой величавостью. Это сделалось само собою, без всяких особых «развиваний». Ни домашние, ни в гимназии учителя, ни гувернеры никогда не водили нас по древним урочищам Нижнего, его церквам и башням с целью разъяснять нам, укреплять патриотическое или художественное чувство к родной стороне. Это сложилось само собою.
Он много говорил тогда о своем друге Годефруа Кавеньяке, брате временного диктатора, которого он считал одним из величайших граждан своей
родины. И в его тоне слышны были еще ноты раздражения. Старые счеты с своими сверстниками, врагами или лжедрузьями, еще не улеглись в его
душе.
Тогда я с ним встречался в интеллигентных кружках Москвы. Скажу откровенно: он мне казался таким же неуравновешенным в своей психике; на кого-то и на что-то он сильнейшим образом нападал, — в этот раз уже не на Герцена, но с такими же приемами разноса и обличения. Говорили мне в Ницце, что виновницей его возвращения на
родину была жена, русская барыня, которая стала нестерпимо тосковать по России, где ее муж и нашел себе дело по
душе, но где он оставался все таким же вечным протестантом и обличителем.
Неточные совпадения
«Плох. Может умереть в вагоне по дороге в Россию. Немцы зароют его в землю, аккуратно отправят документы русскому консулу, консул пошлет их на
родину Долганова, а — там у него никого нет. Ни
души».
Иногда приедет какая-нибудь Наталья Фаддеевна гостить на неделю, на две. Сначала старухи переберут весь околоток, кто как живет, кто что делает; они проникнут не только в семейный быт, в закулисную жизнь, но в сокровенные помыслы и намерения каждого, влезут в
душу, побранят, обсудят недостойных, всего более неверных мужей, потом пересчитают разные случаи: именины, крестины,
родины, кто чем угощал, кого звал, кого нет.
Славянофилы все еще были добрыми русскими помещиками, очень умными, талантливыми, образованными, любившими свою
родину и плененными ее своеобразной
душой.
— Я думал… я думал, — как-то тихо и сдержанно проговорил он, — что приеду на
родину с ангелом
души моей, невестою моей, чтобы лелеять его старость, а вижу лишь развратного сладострастника и полнейшего комедианта!
Ее степной запах мгновенно напомнил мне
родину и возбудил в
душе страстную тоску по ней.