Неточные совпадения
В"Библиотеку"он явился
после своей первой поездки за границу и много рассказывал про Париж, порядки Второй
империи и тогдашний полицейский режим. Дальше заметок и небольших статей он у нас не пошел и, по тогдашнему настроению, в очень либеральном тоне. Мне он тогда казался более стоящим интереса, и по истории русской словесности у него были уже порядочные познания. Он был уже автором этюда о Веневитинове.
Тогда это был кульминационный пункт внешнего успеха Второй
империи, момент высшего обаяния Франции, даже и
после того, как Пруссия стала первым номером в Германии. Никогда еще не бывало такой"выставки"венценосцев, и крупных, и поменьше, вплоть до султана Абдул Азиса. И каждый венценосец сейчас же устремлялся на Бульвары смотреть оффенбаховскую оперетку"Герцогиня Герольштейнская"и в ней «самое» Шнейдершу, как называли русские вивёры.
И опять, попадая прямо оттуда в Париж, и во второй половине 90-х годов вы не могли не находить, что он
после Лондона кажется меньше и мельче, несмотря на то что он с тех пор (то есть с падения
империи) увеличился в числе жителей на целых полмиллиона!
Довольно упомянуть о такой величине в области естествознания, как химик Вертело, а по гуманитарным наукам Ренан и Критик Сент-Бёв, тогда уже сенатор
империи. Но он не показывался на кафедре
после одной неприятной для него студенческой демонстрации (за измену своему прежнему либерализму), и его кафедру латинской словесности занимал всегда какой-то заместитель.
После того как он сделал из газеты"Presse"самый бойкий орган (еще в то время, как его сотрудницей была его первая жена Дельфина), он в последние годы
империи создал газету"Liberte"и в ней каждый день выступал с короткой передовой статьей, где была непременно какая-нибудь новая или якобы новая идея.
Позднее, когда
после падения
империи Луи Блан вернулся и я с ним виделся в Версале, мне бросилось в глаза то, о чем я слыхал и раньше, будто бы он подрумянивал себе щеки.
Тогда
империя казалась чем-то очень прочным и сам Наполеон III в массе столичного люда и во всей стране достаточно популярным
после торжества Франции на выставке предыдущего года.
О революции там, как и о какой-нибудь роковой войне, никто и не помышлял! Военный престиж
империи никогда не стоял так высоко, несмотря на внезапное возвышение Пруссии
после кампании 1866 года и битвы под Садовой.
Франции и французов Второй
империи он тогда терпеть не мог и только
после переселения в Париж, при Третьей республике, стал с ними сближаться.
Прежний, строго консервативный, монархический режим, отзывавшийся временами Меттерниха, уже канул.
После войны 1866 года
империя Габсбургов радикально изменила свое обличье, сделалась дуалистическим государством, дала «мятежной» Венгрии права самостоятельного королевства, завела и у себя, в Цизлейтании, конституционные порядки. Стало быть, иностранец уже не должен был бояться, что он будет более стеснен в своей жизни, чем даже и в Париже Второй
империи.
Венский фашинг того времени еще полон был чувственной жизненности и всяких позывов к развеселому житью, которые совсем не притихли всего каких-нибудь два года
после разгрома Австрии на полях Садовой. Об этом что-то никто не тужил.
Империя сделалась дуалистической,и когда-то крамольные венгерцы теперь как бы спасали
империю той ролью, какую они стали играть.
После обнародования конституции Кортесы утратили подвинченность интереса. Все уже знали, что будет либеральная монархия с разными претендентами на престол. Никто еще не ожидал ни того, что Прим погибнет от руки заговорщика, ни того, что из-за пресловутой кандидатуры Гогенцоллернского принца загорится ровно через год такой пожар, как война между германской и французской
империями.
Под Мец я попал тотчас
после сдачи крепости и видел, до какой степени немцы были хорошо приготовлены к войне, как у них все было пропитано духом дисциплины, как их военное хозяйство велось образцово. Все это я подтверждал, но не мог не жалеть Франции, где ненавистный всем нам режим Второй
империи уже пал и теперь на заклание была обречена пруссакам не
империя, а Французская демократическая республика. Этого забывать нельзя!
Неточные совпадения
Он сделал краткий очерк генеалогии Романовых, указал, что последним членом этой русской фамилии была дочь Петра Первого Елизавета, а
после ее престол
империи российской занял немец, герцог Гольштейн-Готторпский.
После наполеоновских войн, вдохновленных идеей всемирной
империи, начались войны национально-освободительные.
Мы покамест живем попрежнему, не знаю, как будет
после разделения Римской
империи на Восточную и Западную. Моя артель с Оболенским упраздняется… [См. предыдущее примеч. к этому письму.]
— Речь идет об официальном гимне Российской
империи «Боже, царя храни».], и к концу обеда все подвыпили, не выключая даже дам, и особенно разрумянилась Екатерина Петровна, которая
после горячего выпила хересу, перед рыбой портвейну, а
после мяса красного вина — и не рюмку, а стакан; шампанского тоже не то что глотала понемногу из бокала, а разом его опустошала.
Воспоминание о падении римской
империи так огорошило воображение простодушных россиян, что, несмотря на то, что
после того состоялось открытие Америки и изобретение пороха, они все-таки лучше решаются лгать, нежели заблуждаться.