Для его прощаний с публикой написана была и
новая драма, где он, и по пьесе старик, пораженный ударом судьбы, сходит мгновенно с ума и начинает, в припадке безумия, танцевать по комнате со стулом в руках.
Неточные совпадения
И действительно, я написал целых четыре пьесы, из которых три были
драмы и одна веселая, сатирическая комедия. Из них
драма"Старое зло"была принята Писемским; а
драму"Мать"я напечатал четыре года спустя уже в своем журнале «Библиотека для чтения», под псевдонимом; а из комедии появилось только
новое действие, в виде «сцен», в журнале «Век» с сохранением первоначального заглавия «Наши знакомцы».
Снисходительно-барственный И.И.Панаев (я с ним не был никогда лично знаком) в фельетоне"Современника"(под псевдонимом"
Новый поэт") пожалел"юного"автора за его усилия создать
драму из сюжета, лишенного драматического содержания.
Хозяин «Библиотеки для чтения»-Финансовое положение «Библиотеки»-Несносные денежные тиски-Направление моего журнала-Эдельсон-Щеглов-Воскобойников-Мои цензоры-Возня с цензурой-Жизнь редактора-Редакторская совесть-Денежные мытарства-Причины моих неудач-Генслер-Лесков-Артур Бенни-Лейкин-Урусовы-Богема 60-х годов-Глеб Успенский-Острогорский, Ткачев-Вейнберг-Федоров, Буренин, Варнек-Берг-Якушкин-Лавров-Марко Вовчок-Тургенев-Достоевский-Крестовский, Аверкиев-Григорьев, Страхов-Катков-Журнальная критика-Новые драмы-Отьезд за границу
И сцена стала служить
новым идеям, в серьезной
драме и комедии ушла дальше скрибовских сюжетов, в сторону более смелого реализма, а шутка, смех, сатира и то, что французы называют"высвистыванием"(persiflage), получило небывалый успех в форме тогда только что народившейся оперетки.
К 1870 году я начал чувствовать потребность отдаться какому-нибудь
новому произведению, где бы отразились все мои пережитки за последние три-четыре года. Но странно! Казалось бы, моя любовь к театру, специальное изучение его и в Париже и в Вене должны были бы поддержать во мне охоту к писанию драматических вещей. Но так не выходило, вероятнее всего потому, что кругом шла чужая жизнь, а разнообразие умственных и художественных впечатлений мешало сосредоточиться на сильном замысле в
драме или в комедии.
Было слышно, что вдали по улице быстро идут люди и тащат что-то тяжелое. Предчувствуя
новую драму, Самгин пошел к воротам дома Варвары; мимо него мелькнул Лаврушка, радостно и громко шепнув:
Убедившись, что Нехлюдов не в духе, и нельзя его вовлечь в приятный и умный разговор, Софья Васильевна обратилась к Колосову с вопросом об его мнении о
новой драме таким тоном, как будто это мнение Колосова должно было решить всякие сомнения, и каждое слово этого мнения должно быть увековечено.
И неужели полагаете вы, что покамест литература имеет хоть малейшую возможность хоть издалека прислушиваться к общественным интересам и хоть неясным, кротким лепетом выразить свое к ним участие, — неужели думаете вы возбудить в ком-нибудь интерес даже самыми блестящими эстетическими этюдами по поводу… ну, да просто так, a propos de bottes, из-за появления
новой драмы г. Потехина, нового отрывка г. Гончарова, нового романа г. Достоевского?..
Жизнь становилась все более щедрой событиями, каждый день чувствовался кануном
новой драмы. Тон либеральных газет звучал ворчливей, смелее, споры — ожесточенней, деятельность политических партий — лихорадочнее, и все чаще Самгин слышал слова:
Неточные совпадения
В этих словах Агафьи Михайловны Левин прочел развязку
драмы, которая в последнее время происходила между Агафьей Михайловной и Кити. Он видел, что, несмотря на все огорчение, причиненное Агафье Михайловне
новою хозяйкой, отнявшею у нее бразды правления, Кити все-таки победила ее и заставила себя любить.
Она говорила о студентах, влюбленных в актрис, о безумствах богатых кутил в «Стрельне» и у «Яра», о
новых шансонетных певицах в капище Шарля Омона, о несчастных романах, запутанных
драмах. Самгин находил, что говорит она не цветисто, неумело, содержание ее рассказов всегда было интереснее формы, а попытки философствовать — плоски. Вздыхая, она произносила стертые фразы:
Я, конечно, ничего ни с кем не говорил, но отец с матерью что-то заметили и без меня. Они тихо говорили между собой о «пане Александре», и в тоне их было слышно искреннее сожаление и озабоченность. Кажется, однако, что на этот раз Бродский успел справиться со своим недугом, и таким пьяным, как других письмоводителей, я его не видел. Но все же при всей детской беспечности я чувствовал, что и моего
нового друга сторожит какая-то тяжелая и опасная
драма.
Ветхое сознание не вмещает смысла истории, и вся
драма новой истории представляется ему или недоразумением, или сплошным злом, дьявольским наваждением.
Вся историческая
драма религии
Нового Завета в том, что
Новый Завет человека с Богом, Завет любви и свободы не был еще соборным соединением человечества с Божеством.