Все это мог бы подтвердить прежде всего сам П.И.Вейнберг. Он был уже человек другого поколения и другого бытового склада, по летам как бы мой старший брат (между нами всего шесть
лет разницы), и он сам служит резким контрастом с таким барским эротизмом и наклонностью к скоромным разговорам. А ему судьба как раз и приготовила работу в журнале, где сначала редактором был такой эротоман, как Дружинин, а потом такой"Иона Циник", как его преемник Писемский.
Неточные совпадения
Разница в десяток
лет, не более.
"Некуда"сыграло почти такую же роль в судьбе"Библиотеки", как фельетон Камня Виногорова (П.И.Вейнберга) о г-же Толмачевой в судьбе его журнала «Век», но с той
разницей, что впечатление от романа накапливалось целый
год и, весьма вероятно, повлияло уже на подписку 1865
года. Всего же больше повредило оно мне лично, не только как редактору, но и как писателю вообще, что продолжалось очень долго, по крайней мере до наступления 70-х
годов.
Несмотря на
разницу лет (ему было 21, а мне уже и целых 28), мы сошлись совершенно как студенты, оба преданные литературе, с очень сходными вкусами, идеями, любимыми авторами, любимыми артистами и с общностью всей нашей бытовой культуры.
Выкупные свидетельства после 1861
года зудели в руках дворян-помещиков. Где же легче, быстрее и приятнее можно было их спустить, как не за границей,"дан летранже" — как выражалась несравненная"дама Курдюкова". Та ездила по немецким курортам еще в 40-х
годах, но, право, между нею и большинством наших соотечественников, бросившихся"а л'етранже"в 60-х
годах,
разница была малая — более количественная, чем качественная.
Большой
разницы не находил я и двадцать семь
лет позднее, в сезон 1895
года.
В наружности и тоне Тургенева я не нашел
разницы с тем впечатлением, какое вынес четыре
года перед тем, когда был у него, в Hotel de France, в первый раз в Петербурге. Та же крупная фигура, еще бодрая и прямая, та же преждевременная серебристая седина, та же элегантность домашнего костюма.
Я был очень тронут этим неожиданным посещением и тут сразу почувствовал, что я, несмотря на
разницу лет и положения, могу быть с А.И. как с человеком совсем близким. И тон его, простой, почти как бы товарищеский, никогда не менялся. Не знаю, чем он не угодил женевским эмигрантам, но ни малейшего генеральства у него не было.
Мы с ним всегда — и впоследствии, вплоть до его превращения в миллионера — были в прекрасных, товарищеских отношениях, несмотря на довольно большую
разницу лет.
Я, лично, рос отдельно от большинства братьев и сестер (старше меня было три брата и четыре сестры, причем между мною и моей предшественницей-сестрой было три
года разницы) и потому менее других участвовал в общей оргии битья, но, впрочем, когда и для меня подоспела пора ученья, то, на мое несчастье, приехала вышедшая из института старшая сестра, которая дралась с таким ожесточением, как будто мстила за прежде вытерпенные побои.
Потеряв нескольких детей, Фанни Михайловна положительно дрожала за здоровье и жизнь оставшихся в живых сыновей. Между старшим и вторым было девять
лет разницы, и в этот-то период она потеряла пятерых детей, умерших вскоре после их рождения.
Неточные совпадения
Внешние отношения Алексея Александровича с женою были такие же, как и прежде. Единственная
разница состояла в том, что он еще более был занят, чем прежде. Как и в прежние
года, он с открытием весны поехал на воды за границу поправлять свое расстраиваемое ежегодно усиленным зимним трудом здоровье и, как обыкновенно, вернулся в июле и тотчас же с увеличенною энергией взялся за свою обычную работу. Как и обыкновенно, жена его переехала на дачу, а он остался в Петербурге.
— Одним словом, в вас эта чудовищная
разница лет и развитий и возбуждает сладострастие! И неужели вы в самом деле так женитесь?
Одинцова была немного старше Аркадия, ей пошел двадцать девятый
год, но в ее присутствии он чувствовал себя школьником, студентиком, точно
разница лет между ними была гораздо значительнее.
— Это все — фантазия, и я вовсе не так глуп, чтобы этому поверить, — бормотал я. — Во-первых,
разница в
летах, а во-вторых, у меня нет никакой фамилии.
«Тут одно только серьезное возражение, — все мечтал я, продолжая идти. — О, конечно, ничтожная
разница в наших
летах не составит препятствия, но вот что: она — такая аристократка, а я — просто Долгорукий! Страшно скверно! Гм! Версилов разве не мог бы, женясь на маме, просить правительство о позволении усыновить меня… за заслуги, так сказать, отца… Он ведь служил, стало быть, были и заслуги; он был мировым посредником… О, черт возьми, какая гадость!»