Неточные совпадения
Его тянуло за Борисом Петровичем, но он счел бестактным нарушать их
беседу вдвоем. Ни за что не хотел бы он показаться навязчивым. В нем всегда говорило горделивое чувство. Этого пистоля он сердечно любил и увлекался им долго, но «лебезить» ни перед кем не желал, особливо при третьем лице, хотя бы и при таком
хорошем малом, как Кузьмичев. Через несколько недель капитан мог стать его подчиненным.
Ему даже это как будто понравилось под конец. Натура Серафимы выяснялась перед ним: вся из порыва, когда говорила ее страсть, но в остальном скорее рассудочная, без твердых правил, без идеала. В любимой женщине он хотел бы все это развить. На какой же почве это установить? На
хороших книжках? На мышлении? Он и сам не чувствует в себе такого грунта. Не было у него довольно досуга, чтобы путем чтения или
бесед с «умственным» народом выработать себе кодекс взглядов или верований.
Сердце, молодая еще кровь, воображение, потребность женской ласки — точно замерли в нем. За целый год был ли он хоть единожды, с глазу на глаз, в увлекательной
беседе с молодой красивой женщиной?.. Ни единого раза… Не
лучше ли так?
— Упрям дятел, да не страшен, никто его не боится! Душевно я советую тебе: иди-ка ты в монастырь, поживешь там до возраста — будешь
хорошей беседой богомолов утешать, и будет тебе спокойно, а монахам — доход! Душевно советую. К мирским делам ты, видно, не способен, что ли…
Неточные совпадения
— Может быть; тебе со стороны видней. Коли может женщина получасовую
беседу поддержать, это уж знак
хороший. А я все-таки уеду.
Он заботился только о том, чтоб не раздражать ее, и, когда видел жену в дурном настроении, уходил от нее, считая, что так всего
лучше избежать возможных неприятных
бесед и сцен.
Но в Выборг он вернулся несколько утомленный обилием новых впечатлений и настроенный, как чиновник, которому необходимо снова отдать себя службе, надоевшей ему. Встреча с братом, не возбуждая интереса, угрожала длиннейшей
беседой о политике, жалобными рассказами о жизни ссыльных, воспоминаниями об отце, а о нем Дмитрий, конечно, ничего не скажет
лучше, чем сказала Айно.
Единственное спасение в этих случаях — предложить на разрешение отца — протоиерея какой-нибудь «недоуменный вопрос», небольшое, приличное религиозное сомнение. Отец протоиерей начитан и любит разрешать внеочередные вопросы. Говорит он умно, гладко, красиво пользуется текстами. К ученику, доставившему ему случай для такой
беседы, относится с благорасположением и ставит
хорошую отметку в четверти…
Единственным отдыхом ему была
беседа с Лобачевским, который оставался с Розановым в прежних, неизменно
хороших, не то что приятельских, а товарищеских отношениях.