Неточные совпадения
— Хотя бы и так Павел Иларионович! я выразился сейчас, что прискорбно видеть это; но, как представитель компании, я должен
радоваться. По крайности, промысловые
люди взялись
за ум и хотят сохранить отечеству такое благо, как леса Поволжья.
— Не говорите так! Вы — неблагодарный! Неблагодарный! В ней до сих пор живет такое влечение к вам… Другой бы на моем месте должен был
радоваться тому, что он находит в вас к Серафиме Ефимовне; но мне
за нее обидно. Она не посвятила меня в самые интимные перипетии своего романа с вами. С какой смелостью и с каким благородством она винила себя! И конечно, для того, чтобы поднять на пьедестал вас, жестокий
человек!..
— То-то!.. Мы не муравьи, не черви, не сосны и ели! Мы —
люди! — все распалялся Аршаулов, и щеки его начинали пылать сквозь бурую кожу, натянутую на мышцах, изъеденных болезнью. — Мы
люди, господа! А потому имеем священное право — руководиться нашим разумом, негодовать и
радоваться, класть душу свою
за то, во что мы верим, и ратовать против всякой пакости и скверны…
Неточные совпадения
— Браво! браво! Слушай, Аркадий… вот как должны современные молодые
люди выражаться! И как, подумаешь, им не идти
за вами! Прежде молодым
людям приходилось учиться; не хотелось им прослыть
за невежд, так они поневоле трудились. А теперь им стоит сказать: все на свете вздор! — и дело в шляпе. Молодые
люди обрадовались. И в самом деле, прежде они просто были болваны, а теперь они вдруг стали нигилисты.
Самгин
обрадовался, даже хотел окрикнуть ее, но из ворот веселого домика вышел бородатый, рыжий
человек, бережно неся под мышкой маленький гроб,
за ним, нелепо подпрыгивая, выкатилась темная, толстая старушка, маленький, круглый гимназист с головой, как резиновый мяч; остролицый солдат, закрывая ворота, крикнул извозчику:
Приехал я к нему летом, часов в семь вечера. У него только что отошла всенощная, и священник, молодой
человек, по-видимому весьма робкий и недавно вышедший из семинарии, сидел в гостиной возле двери, на самом краюшке стула. Мардарий Аполлоныч, по обыкновению, чрезвычайно ласково меня принял: он непритворно
радовался каждому гостю, да и
человек он был вообще предобрый. Священник встал и взялся
за шляпу.
«Телеграмма» вернулась, а
за ней пришла и Нюрочка. Она бросилась на шею к Самойлу Евтихычу, да так и замерла, — очень уж
обрадовалась старику, которого давно не видала. Свой, родной
человек… Одета она была простенько, в ситцевую кофточку, на плечах простенький платок, волосы зачесаны гладко. Груздев долго гладил эту белокурую головку и прослезился: бог счастье послал Васе
за родительские молитвы Анфисы Егоровны. Таисья отвернулась в уголок и тоже плакала.
С этим господином в самое это время случилось смешное и неприятное происшествие, как будто в наказание
за его охоту дразнить
людей, которому я, по глупости моей, очень
радовался и говорил: «Вот бог его наказал
за то, что он хочет увезти мою сестрицу».