Неточные совпадения
Тарантас спустился с дороги в лощину. Левее,
на пригорке, забелела колокольня. Пошли заборы… Переехали мост и стали
подниматься мимо каких-то амбаров, а минут через пять въехали
на площадь, похожую
на поляну, обстроенную обывательскими домиками… Кое-где в окнах уже замелькали огоньки.
Старая Ганна торопливо перебежала по берегу,
поднялась на пригорок, где по праздникам девки играли песни, и через покосившийся старый мост перешла на туляцкую сторону, где правильными рядами вытянулись всё такие крепкие, хорошие избы.
Возок
поднялся на пригорок — и перед Хвалынцевым в версте расстояния развернулись то скученные, то широко разбросанные группы серых изб, сараи, амбары, овины и бани. Там и сям, над этими группами, поднимались силуэты обнаженных деревьев и белелась каменная церковь с высокой пирамидальной колокольней. Это было село Высокие Снежки.
Неточные совпадения
Через четверть часа потные лошади
поднялись по дороге, размытой дождями,
на пригорок, в теплую тень березовой аллеи, потом остановились у крыльца новенького, украшенного резьбой, деревянного домика в один этаж.
Исполнив «дружескую обязанность», Райский медленно, почти бессознательно шел по переулку,
поднимаясь в гору и тупо глядя
на крапиву в канаве,
на пасущуюся корову
на пригорке,
на роющуюся около плетня свинью,
на пустой, длинный забор. Оборотившись назад, к домику Козлова, он увидел, что Ульяна Андреевна стоит еще у окна и машет ему платком.
Потом мы
поднялись на довольно крутой
пригорок,
на ровной поверхности которого стояло несколько новых и старых недостроенных изб; налево виднелись длинная полоса воды, озеро Киишки и противоположный берег, довольно возвышенный, а прямо против нас лежала разбросанная большая татарская деревня так называемых «мещеряков».
Село стояло
на пригорке. За рекою тянулось топкое болото. Летом, после жарких дней, с топей
поднимался лиловатый душный туман, а из-за мелкого леса всходила
на небо красная луна. Болото дышало
на село гнилым дыханием, посылало
на людей тучи комаров, воздух ныл, плакал от их жадной суеты и тоскливого пения, люди до крови чесались, сердитые и жалкие.
Поднялся я
на ноги, гляжу — последние двое
на пригорок выбежали. Впереди-то Салтанов, начальник кордона, лихой, далеко про него слышно было; гиляки — и те его пуще шайтана боялись, а уж из нашего-то брата не один от него смерть себе получил. Ну,
на этот раз не пришлось… Сам себя потерял…