Неточные совпадения
— Понимаю!.. Видите, Иван Захарыч… — Первач стал медленно потирать руки, — по пословице: голенький — ох, а за голеньким — Бог… Дачу свою Низовьев, — я уже это сообщил и сестрице вашей, — продает новой
компании… Ее представитель — некий Теркин. Вряд ли он очень много смыслит. Аферист на все руки… И писали мне, что он сам мечтает попасть поскорее в помещики… Чуть ли он
не из крестьян. Очень может быть, что ему ваша усадьба с таким парком понравится. На них вы ему сделаете уступку с переводом долга.
— Я
не говорю, что мне удастся непременно попасть на службу
компании, но есть шансы, и весьма серьезные.
— Но я
не могу же
не способствовать продаже низовьевской дачи… тем более что у них с
компанией все уже на мази…
—
Не агент, Иван Захарыч, а главный воротила
компании. Но я еще
не кончил… Сообразите: ежели вы упустите момент…
— К приварку —
не в виде мяса, а презренного металла — ныне все получили пристрастие… Уж
не знаю, кого вы возьмете на службу
компании, Василий Иваныч, только специалиста все-таки
не мешает… Про себя скажу — кое-чему я, путем практики, научился и жизнь российских лесных пространств чую и умом, и сердцем… Но никогда я
не позволю себе против высшей науки бунтовать.
Записку Звереву он написал сдержанно, хотя и на „ты“; сказал в ней, что желательно было бы повидаться после десяти с лишком лет, и
не скрыл своего теперешнего положения — главного представителя лесной
компании.
Вас целая
компания будет, — в острог угодите, так, по крайности,
не скучно…
— В вас, почтеннейший Василий Иваныч, — говорил Низовьев, тихо улыбаясь, сквозь дым папиросы со слащавым запахом, — мне приятно было видеть представителя новой генерации деловых людей на европейский образец. Вы берете товар лицом. Мне нет надобности продавать дачу за бесценок. Если она
не найдет себе такого покупателя, как ваша
компания, на сруб у меня ее купят на двадцать процентов дороже.
И выходит — он сильнее всех. Отчего? Оттого что у него деньги? Так ведь он
не сам скупает леса, а для какой-то „
компании“. Ему доверяют такие дела. Стало, он — честный и умный.
К Теркину он быстро стал привязываться.
Не очень он долюбливал нынешних „самодельных людей“, выскочивших из простого звания, считал многим хуже самых плохих господ, любил прилагать к ним разные прозвания, вычитанные в журналах и газетах. Но этот хоть и делец, он ему верит: они с ним схожи в мыслях и мечтаниях. Этому дороги родная земля, Волга, лес; в
компании, где он главный воротила, есть идея.
— В таком именно смысле повел речь. И я немножко притворился, Василий Иваныч, что
не совсем его понимаю. Ему оченно хочется попасть на службу
компании.
— Я все помалчивал… Пускай, мол, выскажется до самого дна. Да почему и
не предположить, что такая величина, как я, польстится на то, чтобы вступить в союз с господином таксатором… Ни больше ни меньше, как всех мы должны провести и вывести Низовьева, Черносошного, вас, Василий Иваныч, и — в лице вашем — всю
компанию.
Василию, мол, Иванычу ничего
не будет стоить: побудить
компанию вместе с дачей приобрести и усадьбу с парком, сделать из нее центральный пункт всего приволжского лесного промысла и хозяйства
компании и вместе — заложить здесь фундамент для распространения здравых познаний по лесоводству и уходу за всеми видами строительных и фруктовых деревьев…
— Правильно, Антон Пантелеич, правильно. Идея богатая, только надо ее позолотить господам компанейцам, чтобы
не сразу огорошить непроизводительным расходом… Я вам, так и быть, признаюсь: хочется мне больно за собой усадьбу с парком оставить, войти с
компанией в особое соглашение.
— До этого еще далеко… Иван Захарыч может в скором времени очутиться в весьма печальных обстоятельствах… Я бы
не сказал этого другому покупщику, но вы — человек благородной души, и вам я могу это сказать. Разумеется,
компания не обязана входить в семейные интересы продавцов. С другой стороны, от меня зависит направить торг так или иначе.
— Неужели же от двух вотчин Ивана Захарыча ничего
не останется? Мне неловко спрашивать об этом. Я — представитель
компании, которой ваш брат предлагает свой лес и даже — вам это, вероятно, известно — и эту усадьбу с парком. Если мы поладим, он получит самую высшую цену по здешним местам… Но только, почтеннейшая Павла Захаровна, надо устранить всяких ненужных посредников и маклаков.
— Та-та-та! — перебил Теркин и махнул рукой. Без жалких слов, Павла Захаровна, без жалких слов… Я вам нужен. И кроме меня в эту минуту никто у Ивана Захарыча лесной его дачи за хорошую цену
не купит. Только наша
компания может это себе позволить. И усадьбу с парком
компания не купит без моего особого ходатайства. Следственно, извольте выбирать: или сделайте порядочное дело и
не обижайте ни в чем
не повинной девушки,
не развращайте ее, да еще так предательски…
Разливала Марфа Захаровна. Саня сидела немножко поодаль. Первач отошел к перилам, присел на них, обкусывал стебелек какой-то травы и тревожно взглядывал на тот конец стола, где между Иваном Захарычем и его старшей сестрой помещался Теркин. Он уже почуял, что ему больше ходу
не будет в этом доме, что „лесной воротила“ на службу
компании его
не возьмет… Да и с барышней ничего путного
не выйдет.
Если
компания не одобрит ее, тем лучше: это будет его имение, и он на свой счет создаст в нем школу практических лесоводов.
Они условились накануне чем свет встать, отправиться в заказник пешком, натощак, и никого в доме
не будить. Вчера вотчина Черносошных с этим заказником перешла во владение
компании, и вчера же обручили Теркина с Саней.
А она станет разорять лесного миллионщика, доводить его до продажи
не таким радетелям, как Теркин с его
компанией, а на сруб жадным и бесстыдным барышникам.
А я — представитель потерпевшей
компании — махнул рукой, хотя, каюсь, сгоряча сам хотел начать расследование — почему это завод загорелся точно свеча, когда работы в нем никакой
не было!
Неточные совпадения
Правда, мужики этой
компании, хотя и условились вести это дело на новых основаниях, называли эту землю
не общею, а испольною, и
не раз и мужики этой артели и сам Резунов говорили Левину: «получили бы денежки за землю, и вам покойнее и нам бы развяза».
Правда, что
компания Федора Резунова
не передвоила под посев плугами, как было уговорено, оправдываясь тем, что время коротко.
Вы, вероятно, замечаете, что я со своею
компанией не спешу сходиться, с прежними-то друзьями и приятелями.
Затем, немедленно и чуть
не вслух, прошепталаРаскольникову, что действительно странно было бы уважаемому и солидному человеку, как Петр Петрович, попасть в такую «необыкновенную
компанию», несмотря даже на всю его преданность ее семейству и на старую дружбу его с ее папенькой.
Кроме того, что этот «деловой и серьезный» человек слишком уж резко
не гармонировал со всею
компанией, кроме того, видно было, что он за чем-то важным пришел, что, вероятно, какая-нибудь необыкновенная причина могла привлечь его в такую
компанию и что, стало быть, сейчас что-то случится, что-то будет.