Неточные совпадения
Но чувствуется ли возможность выхода, созревает ли внутренняя
сила для свыше посланного виденья истины о знании и
вере?
Быть может, тут избираются недостойные предметы
веры, быть может, тут совершается идолопоклонство, живой Бог подменяется ограниченными и относительными вещами, но само психологическое состояние
веры не упраздняется, оно остается в
силе.
Дуализм этот очень соблазняет современного культурного человека, уже не мирящегося с полным отрицанием
веры, в глубине сердца своего жаждущего
веры, но не имеющего
сил преодолеть рационализм сознания.
Гносеология сама по себе не в
силах разрешить этого вопроса; она может лишь констатировать, что знание всегда упирается в
веру, дальнейшее же углубление возможно лишь для метафизики.
О
силах же сверхприродных, о вещах невидимых, раскрывающихся для
веры, наука ничего не может сказать ни положительного, ни отрицательного.
Поэтому дело спасения не было делом насилия над человеком: человеку предоставлена свобода выбора, от него ждут подвига
веры, подвига вольного отречения от разума этого мира и от смертоносных
сил этого мира во имя разума большого и
сил благодатных и спасающих.
Свобода
веры и достоинство человека в деле спасения основаны на этой извне видимой слабости Сына Божьего и извне невидимой Его
силы.
Вера в русский народ принуждает нас думать, что Запад не в
силах выйти из кризиса без истины, хранящейся на Востоке, в восточном православии, в восточной мистике, в восточном созерцании Божества.
В сущности, и те и другие ставят вопрос религиозный на почву политическую, формальную, внешнюю: одни боятся
веры и хотели бы охранить себя от ее притязательной
силы, другие боятся неверия и также хотели бы охранить себя от его растущей
силы.
Преследования и принуждения в делах
веры и совести невозможны и нецерковны не в
силу права свободы совести или формального принципа веротерпимости, что не важно и не относится к сущности религии, а в
силу долга свободы, обязанности нести бремя, в
силу того, что свобода есть сущность христианства.
Вернутся ли когда-нибудь та свежесть, беззаботность, потребность любви и
сила веры, которыми обладаешь в детстве? Какое время может быть лучше того, когда две лучшие добродетели — невинная веселость и беспредельная потребность любви — были единственными побуждениями в жизни?
Он вспоминал речи старика о грехе, думал о
силе веры его в милосердие бога, и — старик возбуждал в нем чувство, близкое к уважению.
Подходят снизу люди; лица их покрыты пылью, ручьи пота текут по щекам; дышат тяжко, смотрят странно, как бы не видя ничего, и толкаются, пошатываясь на ногах. Жалко их, жалко
силу веры, распылённую в воздухе.
Неточные совпадения
Организм, разрушение его, неистребимость материи, закон сохранения
силы, развитие — были те слова, которые заменили ему прежнюю
веру.
Правда, что легкость и ошибочность этого представления о своей
вере смутно чувствовалась Алексею Александровичу, и он знал, что когда он, вовсе не думая о том, что его прощение есть действие высшей
силы, отдался этому непосредственному чувству, он испытал больше счастья, чем когда он, как теперь, каждую минуту думал, что в его душе живет Христос и что, подписывая бумаги, он исполняет Его волю; но для Алексея Александровича было необходимо так думать, ему было так необходимо в его унижении иметь ту, хотя бы и выдуманную, высоту, с которой он, презираемый всеми, мог бы презирать других, что он держался, как за спасение, за свое мнимое спасение.
— Молитесь Богу и просите Его. Даже святые отцы имели сомнения и просили Бога об утверждении своей
веры. Дьявол имеет большую
силу, и мы не должны поддаваться ему. Молитесь Богу, просите Его. Молитесь Богу, — повторил он поспешно.
Несколько раз он повторял слова: «служил сколько было
сил,
верой и правдой, ценю и благодарю», и вдруг остановился от душивших его слез и вышел из залы.
Известно, какова в Русской земле война, поднятая за
веру: нет
силы сильнее
веры.