Неточные совпадения
Наука говорит правду о «природе», верно открывает «закономерность» в ней, но она ничего не знает и не может знать о происхождении самого порядка природы, о сущности бытия и той трагедии, которая происходит в глубинах бытия, это уже в ведении не патологии, а физиологии — учения о здоровой сущности
мира, в ведении метафизики, мистики и
религии.
Ясно, что множественность и повторяемость в индийской философии и
религии, отрицание смысла конкретной истории, допущение скитания душ по разным краям бытия, по темным коридорам и индивидуального спасения этих душ путем превращения в новые и новые формы — все это несовместимо с принятием Христа и с надеждой на спасительный конец истории
мира.
В язычестве было подлинное откровение Божества, точнее, откровение мировой души, но открывалась там лишь бесконечная божественная мощь; смысл оставался еще закрытым, и
религия любви еще не явилась в
мир.
Греческая
религия привела античную культуру к безысходной тоске, к унынию и мраку, который охватил весь
мир в эпоху явления Христа.
Только пророки сознавали, что в
мир идет
религия спасения,
религия воскресения и вечной жизни.
Но пророчество выходило уже из древнего
мира и возвышалось над дохристианскими
религиями, над родовыми
религиями жертвы и закона.
До Христа
мир не знал вселенской
религии; все
религии были национальными и ограниченными, но
мир шел с разных концов к вселенскому религиозному сознанию, к вселенской
религии.
Если Христос — Сын Божий, Логос, то
мир имеет Смысл и у меня есть надежда на вечное спасение; если Христос — человек, то
мир бессмыслен и нет для меня
религии спасения.
И до сих пор
мир не понимает, почему Христос не пришел в силе и славе, почему не явил Своей божественной мощи, почему так бессильна
религия Христа в истории, почему христианство получает удар за ударом и не удается, не устраивает этого
мира.
Искушения христианской истории отразились на историческом христианстве, которое оказалось компромиссом подлинной
религии Христа с царством князя этого
мира.
В
религии Христа был дан Богочеловек и открылась правда о личном небесном спасении, но не было еще дано богочеловечество и не была еще целиком открыта правда о соборном спасении
мира, о пути осуществления духа Христова в мировом космосе.
Папоцезаризм и цезарепапизм были двумя формами «христианского государства», двумя ложными попытками власти этого
мира выдать себя за христианскую, в то время как никогда не было сказано и предсказано, что
религия Христа будет властвовать над
миром, будет преследовать и насиловать (а не сама преследоваться и насиловаться).
Возрождение ценностей и благ языческого
мира, всей заключенной в этом
мире подлинной жизни, почувствованной языческим
миром святости первозданной плоти, есть дело религиозное и с
религией воскресенья плоти связанное.
Христианство есть
религия распятой правды, правды, поруганной
миром видимых, насилующих вещей.
В истинной теургии творится не Бог и боги, как того хочет
религия человекобожества; теургия есть творчество с Богом, творчество божественного в
мире, продолжение творения Бога.
Любовь, освобожденная от темных пут собственности, станет светлой
религией мира, а не тайным позорным грехом в темном углу, с оглядкой, с отвращением.
Неточные совпадения
В лице Христа еврейство является основоположником
религии, которую исповедует вся Европа и ‹которая› проповедуется католической церковью во всем
мире. В лице Карла Маркса еврейство сеет на земле сокрушительное учение о непримиримости интересов капитала и труда, о неизбежном росте классовой ненависти, о неустранимой социально-революционной катастрофе.
— «Русская интеллигенция не любит богатства». Ух ты! Слыхал? А может, не любит, как лиса виноград? «Она не ценит, прежде всего, богатства духовного, культуры, той идеальной силы и творческой деятельности человеческого духа, которая влечет его к овладению
миром и очеловечению человека, к обогащению своей жизни ценностями науки, искусства,
религии…» Ага,
религия? — «и морали». — Ну, конечно, и морали. Для укрощения строптивых. Ах, черти…
— Вы уверяете, что слышали, а между тем вы ничего не слышали. Правда, в одном и вы справедливы: если я сказал, что это дело «очень простое», то забыл прибавить, что и самое трудное. Все
религии и все нравственности в
мире сводятся на одно: «Надо любить добродетель и убегать пороков». Чего бы, кажется, проще? Ну-тка, сделайте-ка что-нибудь добродетельное и убегите хоть одного из ваших пороков, попробуйте-ка, — а? Так и тут.
Мудреная наука жить со всеми в
мире и любви была у него не наука, а сама натура, освященная принципами глубокой и просвещенной
религии.
Но христианство есть
религия спасения и избавления всего человечества и всего
мира.