Неточные совпадения
Опыт сам по себе,
опыт не конструированный рационально,
опыт безграничный и безмерный не может
ставить пределов и не может дать гарантий, что не произойдет чудо, т. е. то, что эмпирикам представляется выходящим за пределы их «
опыта».
Когда эмпирики отвергают чудеса и утверждают закономерность всего происходящего, когда они
ставят границы
опыту и заранее слишком хорошо знают, чего в
опыте никогда не может быть дано, они являются самыми настоящими, хотя и наивными, рационалистами.
В душе смрад. Противны воспоминания. Все так плоско и убого. Как будто вышел я из спальни проститутки. «Бездна»? Грязное болото в ней, а не бездна… Ко всему она спускается сверху, из головы, с холодом
ставит опыты там, где ждешь всесжигающего огня. И никакой нет над нами «венчательницы». Не ужас между нами, а развратно-холодная забава.
Неточные совпадения
«Я не Питер Шлемиль и не буду страдать, потеряв свою тень. И я не потерял ее, а самовольно отказался от мучительной неизбежности влачить за собою тень, которая становится все тяжелее. Я уже прожил половину срока жизни, имею право на отдых. Какой смысл в этом непрерывном накоплении
опыта? Я достаточно богат. Каков смысл жизни?.. Смешно в моем возрасте
ставить “детские вопросы”».
Здесь случилось маленькое происшествие, которое задержало нас почти на целый день. Ночью мы не заметили, как вода подошла к биваку. Одна нарта вмерзла в лед. Пришлось ее вырубать топорами, потом оттаивать полозья на огне и исправлять поломки. Наученные
опытом, дальше на биваках мы уже не оставляли нарты на льду, а
ставили их на деревянные катки.
И так он вознамерился сделать
опыт сочинения новообразными стихами,
поставив сперва российскому стихотворению правила, на благогласии нашего языка основанные.
А так как без
опытов прожить нельзя, то и в грех этим лицам
ставить не следует, а следует
ставить в грех лишь тем, которые не те
опыты производят, какие от бога им предназначены.
Хотя поток времени унес далеко счастливые дни моей юности, когда имел я счастие быть вашим однокашником, и фортуна
поставила вас, достойно возвыся, на слишком высокую, сравнительно со мной, ступень мирских почестей, но, питая полную уверенность в неизменность вашу во всех благородных чувствованиях и зная вашу полезную, доказанную многими
опытами любовь к успехам русской литературы, беру на себя смелость представить на ваш образованный суд сочинение в повествовательном роде одного молодого человека, воспитанника Московского университета и моего преемника по службе, который желал бы поместить свой труд в одном из петербургских периодических изданий.