Неточные совпадения
Кант — даже исключительно с фактом
математического естествознания.
Коген, самый крайний и, быть может, самый последовательный гносеолог-неокантианец, полагает, что гносеология должна быть ориентирована на факте положительной науки, преимущественно
математического естествознания.
Если я попробую усомниться в твердости
математического естествознания, то вся кантианская гносеология распадется в прах.
Природа потому только существует, что существует
математическое естествознание, а
математическое естествознание предполагает гносеологические категории.
Это ясно обнаруживается в школе Когена, которая не может существовать иначе, как питаясь фактом положительной науки,
математического естествознания.
Неточные совпадения
Да оставь я иного-то господина совсем одного: не бери я его и не беспокой, но чтоб знал он каждый час и каждую минуту, или по крайней мере подозревал, что я все знаю, всю подноготную, и денно и нощно слежу за ним, неусыпно его сторожу, и будь он у меня сознательно под вечным подозрением и страхом, так ведь, ей-богу, закружится, право-с, сам придет, да, пожалуй, еще и наделает чего-нибудь, что уже на дважды два походить будет, так сказать,
математический вид будет иметь, — оно и приятно-с.
У них не человечество, развившись историческим, живым путем до конца, само собою обратится, наконец, в нормальное общество, а, напротив, социальная система, выйдя из какой-нибудь
математической головы, тотчас же и устроит все человечество и в один миг сделает его праведным и безгрешным, раньше всякого живого процесса, без всякого исторического и живого пути!
Мало того: сам мне какую-нибудь
математическую штучку, вроде дважды двух, приготовит, — лишь дай я ему только антракт подлиннее…
— А я думаю: я вот лежу здесь под стогом… Узенькое местечко, которое я занимаю, до того крохотно в сравнении с остальным пространством, где меня нет и где дела до меня нет; и часть времени, которую мне удастся прожить, так ничтожна перед вечностию, где меня не было и не будет… А в этом атоме, в этой
математической точке кровь обращается, мозг работает, чего-то хочет тоже… Что за безобразие! Что за пустяки!
Вагон сильно тряхнуло. Стратонов плеснул кофе из термоса на колени себе, на светло-серые брюки, вспыхнул и четко выругался
математическими словами.